— Спасибо… — само собой вырвалось полушепотом у неё полушепотом. Обращённое ко всем и ни к кому конкретно честное слово.
Впрочем, наползшая было томность быстро и одномоментно растворилась, заставляя всех как по команде напрячь мускулы и другие места.
В комнате неожиданно раздалось деликатное покашливание, которого быть здесь совершенно не должно было. Настолько деликатное, что каждому стало ясно — дело дрянь
В коридоре мелькнула опасная тень, и в комнате стало на одного присутствующего больше. И это был уже не Виталя.
— Я извиняюсь… Здравствуйте.
Его узнала только Оля. И запоздало подумала, что надо было брать в заложники кого-нибудь другого.
Глава 4. Инициатива, которая любит инициатора
Все считали, что Юра он родился с золотой ложкой во рту. Кроме него самого.
Богатая семья всегда накладывала на его жизнь общий лоска и холёности. Который самому Юре не нравился и будто даже душил. Если ты богатый, то нужно делать вид, что у тебя всё хорошо. И всё время подчиняться каким-то негласным правилам, чтобы оставаться со своими. Хотя кто они — «свои»? Задумываясь об этом, Юра быстро отошёл о них в сторону. И никто об этом не жалел.
Последнее время вопрос своего места в мире всё чаще тревожил Юрия. Как и остальные вопросы бытия теребят любого, вступающего во взрослую жизнь. Материальное благополучие, увы, не гарантирует благополучия морального.
Не сказать, чтобы Юра был любителем остроты или обладал склонностью к рисковому поведению. Поэтому гонки на скоростях и вещества обошли его стороной. Но определённо — тот, кто всю жизнь лежит на мягкой перине, не может не поглядывать в сторону йогского ложа из гвоздей. Хотя бы из чистого любопытства.
Поэтому, когда этим утром Юра ощутил на себе практически тиски смерти, сердце его мгновенно отозвалось ужасом. И желанием.
Нет, если вспоминать теперь, то особенно крепкой та хватка не была. Наверняка человека можно сжать ещё сильнее. Да и ссадина на шее практически о себе не напоминает. А если потрогать пальцем, то даже не чувствуется следа от острой иглы. И тем не менее, фантомное воспоминание так и будоражит кровь.
О том, как твоя жизнь перестаёт тебе принадлежать тебе. О том, как кто-то врывается в скучный и предсказуемый мир, чтобы поставить там всё кверху тормашками. И о том, как можно ни о чём не думать и просто быть увлечённом волной.
Потом та девушка показалась ему совсем не страшной. И даже больше красивой. Хотя и не было времени её толком разглядывать.
Уличный воздух, накинувшийся на Юру, показался ему сладким и обжигающим. От него кровь в затылке будто разом перевернулась и наградила глаза очень чётким зрением — видны стали даже листики не деревьях метров через двести. Тоже кайфовое ощущение.
Да и вообще в таких случаях принято думать что-то вроде: «не думал, что смерть придёт от такой красивой девушки». Юра где-то вычитал. А та девушка была ещё и опасной… Когда она убежала, Юра почувствовал себя покинутым.
Будто его бросили в самом начале какого-то спектакля. Не знающим ни начала, ни окончания этой истории. Только с некой кульминацией перед глазами. Ужасно обидно. Но обострённое зрение ему тогда очень помогло.
И теперь Юра стоял как раз перед ней, этой грозной амазонкой, сидящей на диване.
Опасной она и сейчас не выглядела. Скорее растерянной, с до наивности большими глазами. И маленьким, острым подбородком. Даже, кажется, с чуть раскрытыми пухловатыми губами. И она торопливо моргала, словно надеялась лёгким мановением ресниц Юру сдуть. Ему стало чуть-чуть смешно.
— Ты кто такой и чего тебе здесь надо? — без тени дружелюбия спросил тот парень, что стоял к нему ближе всех и имел причёску с оттенком неформальности.
Сам по себе этот парень был крупнее Юры, но тот не стал обращать на это внимания. Испугался — проиграл, как учил отец. Да и чем больше шкаф, тем громче падает. Так что Юра ни единым мускулом не дрогнул в лице.
А тот, кто сидел на диване, крепко выругался, опуская тяжёлую на вид голову, как если бы он в чём-то разочаровался. Вторая девушка, незнакомая, кажется, решила, что она хамелеон, поэтому для того, чтобы оставаться незамеченной, достаточно просто не шевелиться и молчать. Разве что крепко схватилась за собственные локти, прожигая перед собой недобрым взглядом.
— Я — Юра, — честно представился парень, не обращая внимания на недружелюбную атмосферу. И полез в карман, доставая то, что поднял тогда на ступенях.
Всем пришлось ждать, когда парень протянет на ладони блеснувшую побрякушку. Которую сразу узнала Оля.