Выбрать главу
— Смешно: ни надписи, ни подписи — кому же? Вдове? — не может быть! ну, кто соперник мой? А! верно Сонюшке! — смиреннице такой? Пора [ей] хлопотать ‹о муже›
— Ну, как живёте в подмосковной? Что Ольга Павловна?
— Мы ждали, ждали вас, Мы думали, [ваш] жар любовный Уж и погас, Вздыхали нрзбр., смотрели беспрестанно… Не мчится, нрзбр.
— Спешить бы слишком было странно — Я не любовник, а жених. А что её сестра?
— [Ей], кажется, не скучно: Эльвиров с нею неразлучно…
— Ага…
— Вчера был здесь, сегодня ждём его — Так точно, от него. Что с вами?
— Ничего.
— Ей-богу, сердце не на месте.
— Пожалуй, милая, вот это письмецо Тихонько подложи…
— Кому?
— Моей невесте — Да, Ольге Павловне — что смотришь мне в лицо? Не прямо в руки ей, конечно — Не проболтайся ж, друг сердечный.
[— Ей-богу, вас понять нельзя]. Она ведь знает вашу руку…
— Да [это написал не я.]
— Вот что!.. вы выдумали штуку, Хотите испытать невесту?
— Как не так! Мне? ревновать? избави боже! Я не дитя и не дурак —
— А что же?
— Браслеты я купил — прикажешь — покажу? Вот Ольге Павловне обновка. А знаешь ли, что я тебе ‹скажу?› Дарю её тебе, примерная плутовка.
— Помилуйте, да мне — и думать [я не] смела… Мне совестно… я вся горю… Покорно вас благодарю… Я так нрзбр.
— Послушай!.. улетела!..

‹1820‑е годы›

5

Графиня (одна, держит письмо).

«Через неделю буду в Париже непременно…» Письмо от 12‑го, сегодня 18‑е; он приедет завтра! Боже мой, что мне делать?

(Входит Дорвиль.)

Дорвиль.

Здравствуйте, мой ангел. Каково вам сегодня? Послушайте, что я вам скажу: умора… Что с вами? вы в слезах!

Графиня.

Вы чудовище.

Дорвиль.

Опять! Ну, что за беда? Всё дело останется в тайне. Слава богу, никто ничего не подозревает: все думают, что у вас водяная. На-днях всё будет кончено. Вы для виду останетесь ещё недель шесть в своей комнате, потом опять явитесь в свет, и все вам обрадуются.

Графиня.

Удивляюсь вашему красноречию. А муж?

Дорвиль.

Граф ничего не узнает. Мужья никогда ничего не узнают. Месяца через три он приедет к нам из армии; мы примем его как ни в чём не бывало; одного боюсь: он в вас опять влюбится… и тогда…

Графиня.

Прочтите это письмо.

Дорвиль.

Ах, бог мой!

Графиня.

Нечего глаза таращить. Я пропала — вы погубили меня.

Дорвиль.

Ангел мой! я в отчаянии. Что с нами будет!

Графиня.

С нами! С вами ничего не будет, а меня граф убьёт.

Дорвиль.

Кто его звал? Какая досада.

Графиня.

Досада! Вам досадно потому, что вам некуда будет ездить на вечер, пока не заведёте себе другой любовницы (баронессы Д’Овре, например. Несносная мигушка!) (Передразнивает её.) Видите, что вы чудовище, я гибну, а вы смеётесь.

Дорвиль.

Я не допущу его до Парижа; я поеду навстречу к графу. Мы поссоримся; я вызову его на дуэль и проколю его.

Графиня.

Какой ужас! Я не позволю вам проколоть моего мужа. Он для меня был всегда так добр. Я перед ним кругом виновата, я могла забыть все свои обязанности, изменить ему… и для кого?.. для изверга, который не посовестился… Оставьте меня, говорят вам, оставьте меня!

Дорвиль.

Поезжайте в свою деревню, в Британию.

Графиня.

Это зачем? Разве граф за мною не поскачет?

Дорвиль.

Скройтесь в мой замок.

Графиня.

Вот ещё! а шум? а соблазн? но, может быть, вам того и надобно. Вы хотите, чтоб весь свет узнал о моем бесчестии: самолюбие ваше того требует.

Дорвиль.

Как вы несправедливы! Но что же нам делать?

Графиня.

Вот до чего довели вы меня! ах, Дорвиль! я говорила вам, вы не хотели мне верить; вы поставили на своём; посмотрите, что из этого вышло… Нечего ко мне ласкаться; подите прочь. Дорвиль, Дорвиль! перестаньте. Вы с ума сошли. Ах!.. Постойте; какая прекрасная мысль!