Храмовник уходит, Зитта встает с дивана.
Зитта
Саладин
Не правда ль, Зитта, наш Ассад прелестным
И буйным юношей когда-то был?
Зитта
Когда Ассад, а не храмовник твой
Перед художником сидел. Но как же
Ты позабыл спросить его, кто были
Родители его, отец и мать.
Саладин
Да мать особенно. Уж не была ль
Она случайно в Иерусалиме
В былые дни?
Зитта
Саладин
Не так уж это вздорно! Наш Ассад
Был полубогом христианских дам
И сам до них охотником. Недаром
О нем молва пошла… Но нам об этом
Судачить не пристало… Для меня
Довольно, что он вновь со мной — со всеми
Причудами податливого сердца!
Ассад со мной! Не правда ли, Натан
Ему уступит девочку?
Зитта
Уступит?
Верней — оставит.
Саладин
Верно! Раз Натан
Ей не отец, какое же он право
Имеет отказать? Кто спас ей жизнь,
Один имеет право на нее,
Никто другой!
Зитта
А что, мой Саладин,
Когда к себе ты девочку возьмешь
Из рук неправомочного владельца?
Возьми ее!
Саладин
Зитта
Не думаю. Одно лишь любопытство
Меня склонило дать такой совет.
Всегда хотелось знать мне про таких
Мужчин красы прельстительной, какая
Из девушек им по сердцу.
Саладин
Ну, что ж!
Пошли гонца за Рэхой.
Зитта
Саладин
Но пощади Натана! Не давай
Ему увидеть в этом принужденье,
Попытку разлучить их.
Зитта
Саладин
А я сыщу бездельника Гафи.
Сцена представляет открытые сени в доме Натана, обращенные к пальмам, как в первом явлении первого действия. Ткани и драгоценности, привезенные Натаном, частично уже вынуты и разложены; о них и ведется разговор.
Натан и Дайя.
Дайя
Все расчудесно, и не сыщешь лучше!
Так только вы умеете дарить.
Где выткана сребристая парча,
Вся в гроздьях золотых? И много ль стоит?
В таком наряде под венцом стоять
Под стать царевне!