Я протянула руку, и она с восхищением посмотрела на него, затем тяжело вздохнула.
— Оно такое красивое. Я так за тебя рада. Когда обсуждаем платья для подружек невесты?
— Э-э... скоро.
— Ура! — воскликнула Винни, вставая и запихивая остатки маффина в рот. — Всё, я побежала.
Оставшись наедине с Милли, я почувствовала её взгляд на себе.
— Что? — спросила я.
— Настоящее свадебное платье? Настоящее кольцо? — Она покачала головой. — Что происходит? Начинаю думать, что шутка на самом деле надо мной. Может, мне стоит забронировать дату?
— Мы купили платье только потому, что я испачкала его кровью из носа, — настаивала я. — Оно совсем не похоже на свадебное. Просто платье для вечеринки. И я даже пыталась сама за него заплатить.
— А кольцо?
— Кольцо — просто подарок, — ответила я, стараясь игнорировать тревогу в животе.
— Подарок, — повторила Милли, моргнув. — Из Тиффани.
— Да. Слушай, я знаю, что это немного слишком, и я ему так и сказала, но он не слушал. Сказал, что понимает, что обычно бриллиантовые кольца дарят тем, с кем собираются провести всю жизнь, но раз он всегда хочет видеть меня в своей жизни, то всё в порядке. — Я подняла чашку кофе, чтобы сделать глоток. — Мы не собираемся действительно жениться, всё нормально.
— Всё нормально?
— Нормально. Я в порядке. — Но мои пальцы дрожали, когда я поставила чашку обратно на стол.
Милли несколько секунд смотрела на мои руки, затем встретилась со мной взглядом.
— Не думаю, что ты в порядке. Что случилось?
— Ничего. — Я сделала ещё один глоток, обхватив чашку обеими руками. — Просто устала. В Нью-Йорке я мало спала, а вчера ещё пришлось работать.
Моя сестра отломила кусочек своей булочки и отправила её в рот. Пока она жевала, её взгляд не отрывался от меня.
— Что? — я заёрзала под её пристальным взглядом.
— Хаттон сказал тебе, что любит тебя, или что-то в этом роде?
— Нет! — Я засмеялась, будто она сказала что-то невероятно смешное. — Между нами всё не так. Это не настоящие отношения и не настоящая помолвка. Это то, что я сама придумала, помнишь?
Милли закатила глаза.
— Помню.
Я откусила кусочек шоколадного круассана, даже не почувствовав его вкуса. Взглянула в окно. На углу женщина взяла за руку маленького ребёнка и, посмотрев по сторонам, начала переходить дорогу.
— Я понимаю, что со стороны это может выглядеть реально, но это только потому, что мы хорошо проводим время. Это всё на сто процентов фальшивка. Мы не вместе.
— Если ты так говоришь, — заметила она.
— Именно так, — ответила я. Голова кружилась, дыхание сбивалось. — Это не по-настоящему.

Со мной всё в порядке.
Ничего не случилось.
Всё хорошо.
С каждым днём я повторяла это вслух всем, кто спрашивал, и говорила это себе, пытаясь убедить, что та пустота в животе не стоит внимания.
Ну есть у меня кольцо и платье – и что с того? Это всего лишь подарки.
Ну есть забронированная дата свадьбы на ферме Кловерли – это часть спектакля.
Ну я вру людям, которые меня любят – это ведь никому не вредит.
Ну интернет продолжает обсуждать фотографии Хаттона и меня – какой-то особо упорный детектив даже достал наше фото с выпускного (я подозревала Мими, которая продолжала писать мне с просьбами встретиться, словно мы старые подруги). Даже уважаемые новостные сайты публиковали его с подписями вроде: «Девушка из родного города, которая заполучила миллиардера». Всё нормально – я позволила себе прочитать пару сотен гадких комментариев, прежде чем отложить телефон и отойти. А сообщения Мими я просто удаляла. Последнее, что мне нужно, – это её голос в моей голове.
Ну я каждую ночь провожу в объятиях Хаттона, каждое утро просыпаюсь рядом с ним и отчаянно стараюсь не думать о том, что это скоро закончится – ведь всё хорошее когда-нибудь заканчивается, правда?
Я с головой ушла в работу.
Я отвечала на многочисленные запросы на кейтеринг и забронировала полдюжины заказов на осень. Создавала новые рецепты и делала потрясающие фото на кухне Хаттона. Отвечала на звонки по поводу предложений о сотрудничестве.
Хаттон большую часть времени проводил в своём кабинете, готовясь к выступлению. Но он предупредил меня об этом ещё в самолёте по дороге из Нью-Йорка.
— Прости, — сказал он. — Может показаться, что я не забочусь о тебе или что думаю только о себе, но это не так. Когда что-то такое висит надо мной, я просто становлюсь очень сосредоточенным. Я не могу думать ни о чём другом.