- Где они?! – Крикнула и бросилась к нему. Подбежав начала яростно молотить кулаками по телу мужчины, которого любила.
«Люблю» поправил в голове голос, а у меня началась настоящая истерика.
Я кричала что есть сил, била что есть сил и рыдала.
Рыдала так как никогда до этого. Рыдала так, что перестань я это делать и станет все еще хуже. Для меня это хуже наступило прямо сейчас.
Сквозь свои рыдания и крики мужчин я услышала входящий вызов на свой телефон. Почему я услышала? Почему обратила внимание?
Потому что на все номера знакомых и друзей у меня стояла другая мелодия, значит звонили с неизвестного номера.
Перестала бить Майкла, отступила на шаг назад. Меня всю трясло, как в лихорадке. От того сколько плакала глаза опухли и не хотели открываться, но яростно их вытерев рукавом кофты заставила себя сделать это. Руки тряслись и вытащить из кармана телефон не получалось.
Попробовала позвать Кола, но из-за плача горло сдавило и было трудно дышать. Плюс ко всему начала икать и задыхаясь, начала сильно кашлять.
Кол подбежал сам и начала что-то мне говорить, но я не могла расслышать. Обнял меня и начал, поглаживая по спине успокаивать.
В какой-то момент звонок прекратился, и я неожиданно для себя перестала задыхаться и кашлять. Только икота не ушла.
Не знаю сколько так простояли, но я в горячих объятиях дорогого мне человека начала успокаиваться.
Слезы уже высохли на моих глазах и щеках, когда опять зазвонил телефон. Я от неожиданности дернулась и после нескольких попыток все же достала телефон из кармана и попыталась принять вызов.
Посмотрев на мои попытки и неожиданно сматерившись Кол выдернул из моих рук мой же телефон и принял вызов. Только вот даже не слыша разговора я поняла, что случилось что-то страшное.
Потому что сердце в этот момент сжалось так, что я закричала от боли и упала на колени, разбив их в кровь.
Слушая разговор Кола, я не могла поверить, что все это происходит со мной.
За что? Меня за что-то наказывают, но почему? Что я сделала не так? Кого обидела?
- Лиззи.
Это слово прозвучало как приговор.
Ощущение, что произнеси я это слово вслух, сразу умру. Или умрет тот, кто мне дорог.
В тот момент у меня перед глазами начали про мелькать картинки всей моей жизни, как будто я сейчас стою на обрыве скалы и только сильный ветер решает жить мне или нет.
Потому что колыхни ветер мое тело сильнее, и я сорвусь с обрыва и умру. Потому что сейчас он все решает. Мое мнение не учитывается, я как послушная марионетка должна под него подстроиться и выполнять его приказы.
Но это всего лишь бой.
Войну я должна выиграть любой ценой, т.к. на кану моя семья: мой сын и мама.
Неизвестно, что эта полоумная может сделать, но я ценой своей жизни буду биться до конца.
9.2
Прошла неделя. Я за это время сильно похудела, т.к. в глотку ничего не лезло.
Меня это в принципе вообще не волновало. Как и все остальное кроме того, что сейчас происходит с моим сыном. Где он? Жив ли еще? Жива ли мама?
После того как позвонила эта с*ка прошла уже целая неделя. Она сказала, что позвонит позднее, чтобы сказать, что она от нас хочет взамен на мою семью.
Но тварь не звонит. Я знаю почему. Она так мстит, издевается.
Если она так делает, значит знает какого это – ждать самого худшего. Все что остается – это надеяться.
Но! Откуда она это может знать? Ведь жила в роскоши.
Обратившись к Майклу с этим вопросом, я тогда узнала обо всем, что знаю сейчас.
И даже стало жалко ее. Я очень много думала о ней. Об этой дряни и меня это сильно бесило.
Потому что я должна думать о сыне, а думаю о ней! Но блин, из-за своей болезни нимфоманской она осталась ни с чем…
Кто знает, как она все это время жила? Ей по любому приходилось скрываться, потому что ее лицо очень долго показывали по телевидению после ее «бесподобного ошеломительно-грандиозного траха» на скамейке!
А какого было ее матери и отчиму, который занимал очень высокое положение в обществе. Вот это позор!
А я в это время жила в раю и каждым днем, каждой секундной наслаждалась…