Женится?
Объясни, объясни, не понимаю. Ну что ты молчишь? Думаешь меня кто -то учил? А теперь и подавно, понимаешь? А не расскажешь. Кто научит?
Устала лисой, хочу спокойно, расправив плечи, понимаешь? Кто?
Родители? Папа был влюблен в меня и повторял, что я принцесса, любимая самая, самая очаровательная принцесса, носил на руках нежно, забавно, крепко, так, как хотела только я, надежно. Научил меня сладостям, мечтать о звездных мальчиках, покупая мне желания, выросла. Не научил реальности в замках.
Мама, чуть ревновала, видела, но любит меня, чувствовала. Нашла во мне подруженьку, младшенькую, с кем можно, сейчас понимаю, послушать можно было от меня всякого, яркого, разного, детского, искреннего, эмоционального, ею забытого. Поглаживая не причесанные, вежливо, но прожив свои сотни и наученная обходить рифы скрытые, словно мурррлыкая, нашептывала, успокаивала, пока помогали её лекарства звуками и объятиями, но выросла, взрослая. Не научила, что делать с разбитыми тарелками и бокалами, когда вою, когда больно, когда за мгновение из родных в чужие. Сейчас понимаю, чуть разбаловали. Хочу также чувствовать себя в домике, хочу снова принцессой с новым платьицем, плакать в объятиях родных от глупостей надуманных, навыдумывали всякого, просто девочка.
Кто научит? Слова первых влюбленных? Самих еще не оперившихся, желторотых, но гордых и таких громких, красноречивых, веселых, бывали всякие. Среди них и гордые, одинокие, непонятые и непостижимые, дорогие спортивные, накопила и взрослых с опытом, свернутых, а потом заметила, у каждого своя история. Своя игра с правилами, с верхушкой озвученные, но такие сложные под гладью океана, что не разобраться и не запомнить все сразу, сложно. А главное, меня меняют в совокупности, учат другим, своим правилам. Как им объяснить? Притворяюсь, зеркалю, пока интересно, но в итоге зачем?
Моим учили, комфортным, праздничным, с обнимашками и желаниями. А с большего не понимаю их тарабарщину, любят говорить, не отнять у них этого, так ведь я и понимала их эмоции. Кивала в такт, нравилось. Словно сговорившись, спустя конфетный, захотели понимания большего, оказывается мало понимания настроения, совсем мало, оказывается.
Кто из научил? Слова, без слов. Вспомнила. Кто-то любя кричал до слез, до сломанной сигареты, до дрожи кончика мизинца, кто-то по английски, другие сами давали повод прочь, но все настолько разные настаивали понять их язык.
Кто обучает языку мужчин? Загуглила, дефицит предложений. Обмолвилась однажды подружка давняя дальняя: «Попробуй познакомиться с матерью его, если поверит, расскажет на понятном тебе языке, о его шестеренках, кнопках, возможностью быть надолго рядом.» Долго, не привычно, слишком сложно. Как теперь вживить в меня чужую капсулу, полезную для принятых правил? Не научиться мне, скорее некому с терпением, уже независима, не хочу быть, если не диктую собственные правила. Займусь телесной внешней красотой, а внутренней из найденного сосуда вычерпаю.
«Алло, мамммм? Ты как? Соскучилась, заеду.» «Да, паппп, ты в стране? Ух, какой. Захотелось тебя увидеть, вечерком можно? Конечно, что тебе купить?»
Напитаюсь. Ничего. Особенная. Жду особенного, может не в этой ...., сниму границы, попробую еще, если уже рядом такие.... находят, то я то точно.
Повторяла, повторяла, повторяла себе, заклинала, стонала, улыбаясь, жду.
"Алло, да, как? Женится?"
Дистанционно поцелуй
Скука, с....а!
А тебя?
И меня!
А если плохо?
Скучаешь по черточкам с чертиками.
Но могло бы быть?
Сомневаюсь. Не изменится.
Тебя может отчаянно тянуть вернуться обратно, на станцию вокзала, где были оставлены вещи, но ведь там давно уже сменились декорации, даже расписание. Электрички ходят совсем по другому, а некоторые все также жестко и без опозданий. А ты так любишь опаздывать, чуть задерживаться в своей дремоте, совсем на небольшой часик и так не хочется, и не будешь менять такое удовольствие, уметь опаздывать навсегда. Хочу, хочу, хочу, а можно? Затеряться среди сутолоки прошлых воспоминаний на убранном перроне.
Можно!
Хочу, хочу, хочу также вспомнила ласковое, как так было раньше! Хорошо! Не торопись. Понимаешь, есть такая риска в тебе, не могу забыть, тревожит голову беспокойную. Нашла, нашла разное, счастлива, но днем. Ночью иногда, так часто не могу заснуть, успокаиваю себя, гоняю свои электрички бесцельно, дура.
Знаю.
Остановилась переговорить, молча с твоими жителями, прибившимися вокруг, нашедших свой комфорт, возможно скудный и так и не изменившие себе, не вышедшие из роли .... Не спасает. Пошло? Конечно, хочу, хочу насытиться, хочу. Также пахнут лепестки тут, кислород проникает, свеж, только после дождя, пончики с мясом, толстячки соблазняют, по привычке беспардонно, но с своим обаянием, бесподобно, пытаются залезть под ветреную юбку, но уже не хочется.
Уже так не хочется, пройдено. Все,уже назад не хочется, если только сюжетом на пару минут, для беседы секундной, стонов пятиминутных, поцелуев на минуты соскучившихся, а в целом оставь себе, спасибо, дольше нет, дольше не надо, пройдено.
Поймал.
Взгляд хищный. Брошенный на смятую, нечаянно выдала, прости.
Оставь себе фальшивую вежливость, до скорого.
Словно давно, недавно было славно, трепещет огонек на угольках, а если бы попробовали, ведь знаем досконально запахи. Их не изменить, притягательны. Созданы для любования очарованием.
Номера не меняешь? Отлично, цифры осели глубоко в памяти.
Обними меня, хочу оставить на себе чуточку тебя, позволишь отнять энергии, просто для кислорода?