— С чем именно?
Она снова помедлила. Мысли до сих пор разбегались. Райли разрывалась между неуверенностью и осторожностью, пока не приняла решение. Довериться. Она должна ему довериться. Выбора нет.
— Помнишь отметки сзади на моей шее.
— И что?
— Они не от щипцов для завивки. Похоже, в ночь на воскресенье меня обездвижили каким-то оружием.
— На тебя напали?
— Похоже.
Эш вдохнул и медленно выдохнул.
— Ты дважды использовала это слово — «похоже». Ты не знаешь?
— Я не помню.
Он схватывал все на лету.
— Электрошок. Он повлиял на твой мозг?
Райли кивнула.
— На память. На чувства. На все чувства, даже экстрасенсорные. И с тех пор я пытаюсь выкарабкаться. Схватить, вспомнить, понять.
— Боже, Райли. Ты хоть помнишь, что делала, с кем была?
— Совсем немного. Очень трудно соединить кусочки в единое целое, когда не имеешь понятия, что произошло.
— И я узнаю об этом только сейчас?
Она старалась говорить ровным голосом.
— Представь, что ты просыпаешься, а твоя память полна пробелов. Представь, что ты проснулся, покрытый засохшей кровью. А еще представь, что до того, как ты пришел в себя и попытался понять, что произошло, тебя вызвали на место ужасного убийства, — Райли пожала плечами. — Мне потребовалось время, чтобы сложить два плюс два, не говоря уж о плане на ближайшие дни. Я все еще над ним работаю.
— Засохшая кровь на тебе?
— Это было в отчете Квантико, который я не стала разъяснять для Джейка. Первый анализ — человеческая. Кровь на моей одежде была человеческой. Мой босс приказал это проверить.
Эш медленно произнес:
— А второй анализ говорит, что кровь той же группы, что и у донора. Значит, кровь на тебе и в желудке жертвы принадлежала одному человеку?
Райли кивнула.
— Не имею понятия, как она оказалась на мне, но очевидно, что я там была. До, во время или после убийства, но присутствовала. Так или иначе участвовала.
— Ты не могла никого убить, — уверенно произнес Эш.
— Надеюсь, что нет, но не могу объяснить, откуда взялась кровь. И пока не смогу, признаваться Джейку не очень хорошая идея. Особенно теперь, когда он мной недоволен.
Эш нахмурился.
— Подожди минутку. Вечером в воскресенье ты мне совершенно неожиданно сказала, что хочешь побыть одна, и выпроводила меня. Значит, догадывалась, что может произойти.
— По крайней мере, знала, что мне нужно некоторое время на собственное расследование. Да, мы можем это предположить.
— Но ты не помнишь, куда собиралась пойти и зачем?
— Боюсь, что нет.
Он отвернулся, пристально глядя вперед через ветровое стекло. Длинные пальцы отбивали дробь на рулевом колесе. Эш снова посмотрел на нее, но на этот раз в глазах явно читалась злость.
— Это ведь не просто отпуск, Райли?
«Значит, я не полностью ему доверяла. Почему?
Почему нет, черт побери?»
— Райли…
— Нет, я здесь не в отпуске. С самого начала.
***Мобил, штат Алабама.
Два года назад
До сих пор Райли могла бы по запаху распознать города, лежащие на берегу реки или на морском побережье, даже если бы ее схватили в другом месте и привезли с завязанными глазами.
Она начала их ненавидеть. Пахнущие плесенью, грязью и кислятиной, они навевали мысли о крови и разложении. И неудивительно, если вспомнить, сколько нераскрытых дел об убийствах осталось в этих прекрасных прибрежных городах.
На этот раз Райли не стала ждать, когда убийца нанесет удар. Не просто приехала в Мобил и растворилась среди жителей, давая время настроиться своим чувствам, что до сих пор и было планом действий.
После Нового Орлеана пассивное ожидание стало для Райли невыносимым. Потому ли, что убийца бросил ей вызов как профессионалу, или потому, что чувствовала себя оскверненной. Каким-то образом ему удалось пробраться в ее разум гораздо глубже, чем она смогла прикоснуться к его сознанию.
И для Райли это послужило самой сильной мотивацией, направленной на решение головоломки. Она хотела отправить убийцу за решетку как можно скорее. Вопреки предупреждению Бишопа, несмотря на собственные мрачные предчувствия, она использовала все хитрости, которым научилась в жизни, чтобы сосредоточиться, сфокусировать все чувства и установить связь с убийцей, как только добралась до города.
Но чувства Райли не желали работать этим путем. Ранее она устанавливала связь с сознаниями других людей. Бишоп утверждал, что ее второй дар или дополнительные способности относятся к телепатии. Будучи сам телепатом, он не мог ошибиться. На самом деле, собственные телепатические способности напоминали Райли вспышку на личном радаре, а ясновидение — сбор крупиц информации от окружающих вещей и людей. Прикосновение к предметам и живым объектам облегчало процесс, но не всегда. Иногда она абсолютно ничего не находила. А в нескольких запомнившихся случаях «обвал» информации оставлял Райли полностью дезориентированной и физически истощенной. Хорошо бы не повторять подобные неприятности, но она не знала, ни как избежать, ни как управлять неожиданной лавиной сведений.
Насмешка мироздания. Не очень ласковое напоминание вселенной, что дар никогда не дается просто так, без «нагрузки». Райли, можно сказать, повезло. Ее «дары» оказались более милостивыми, чем у большинства экстрасенсов. Ни боли, ни провалов во времени и пространстве. Просто она внезапно понимала, что «они» поднимались из глубин и выныривали на поверхность сознания, привлекая ее внимание, словно обломки на волнах. Факты, ощущения правоты, уверенность.
Выход за привычные рамки, намеренное открытие себя и контакт с темным, изломанным сознанием убийцы, значило нарываться на серьезный риск. Было чего опасаться.
Райли не совсем представляла, как добраться до него. Достаточно ли сконцентрироваться, настроиться и направить все мысли на ослепляющее желание остановить этого мясника.
«Добро пожаловать в Мобил, малышка».
Райли замерла на ходу. Она стояла на боковой улице в центре Мобила рядом с ярко освещенным перекрестком. Мимо проходили люди и проезжали машины. Обычный будний вечер, когда горожане спешат по своим делам, не обращая внимания на окружающих. Райли оперлась на ближайшую стену, чтобы почувствовать себя более устойчиво ¬— не столько физически, сколько эмоционально.
Не описать словами, какими холодными и скользкими ощущала она его мысли в собственном сознании. Каждая клеточка ее тела требовала избавиться от него, но Райли заставила себя успокоиться и замереть, отгородиться от всего вокруг, пока у нее не осталось ни одной мысли, пока не перестала видеть и слышать, за исключением этого голоса в своей голове. И чужого присутствия.
«Я знал, что ты появишься. Знал, что последуешь за мной».
— Где ты? — прошептала Райли, не осознавая, что закрыла глаза, чтобы лучше сосредоточиться.
«Близко, малышка. Ближе, чем когда-либо раньше».
— Где ты?
«Разве ты не чувствуешь дыхания на затылке?»
Райли изо всех сил старалась не обернуться, не показать, что теплым влажным вечером ледяная дрожь пробирает ее до костей.
— Где ты, ублюдок?
«Как ты ни торопилась, я приехал сюда раньше и ждал тебя, малышка».
— Будь ты проклят…
«Я приготовил тебе подарочек».
Глаза Райли распахнулись. Она дернулась, как будто от удара.
— Нет, нет…
Убийца оставил ей еще одну жертву. Еще одно растерзанное тело. Разрушил еще одну семью.
А она проиграла. Снова.
«Бедная малышка. Какие страдания. Не волнуйся, у тебя еще будет шанс. Мы снова встретимся, Райли».
***Настоящее время
— Райли?
Мысленно возвращаясь из пошлого и сосредотачиваясь на настоящем, Райли пыталась понять, почему она не объяснила мужчине, с которым спит, настоящую причину приезда на Опаловый остров.
Доверяла ли она ему до нападения? Может в ее потерянных воспоминаниях остались причины, по которым она делила с ним постель, но скрывала правду о своем задании?