мает площадь 1500 кв. м, комплекс состоит из 16 жертвенных мест, 2 кострищ, 2 надмогильных сооружений и «сторожевого» камня. По внешнему виду это напоминает «плиточные» могилы Забайкалья бронзового века, но обнаруживаемый материал типичен для прибайкальской курыканской культуры раннего средневековья.
Абсолютное большинство культовых объектов данного типа размещено на прибрежных возвышенностях с широким обзором на Малое море и Мухорский залив. Состоят из трех видов капищ: алтари, жертвенные очаги и «кладки». Алтари отличаются более сложной конструкцией и имеют четкий вид каменных ящиков с двумя камерами. Заполнены жжеными костями животных. Очаги в основном розеточного типа из камней вокруг зольника с остатками жертвенных приношений. Под «кладками» подразумеваются овальные сооружения из плотно уложенных друг на друга нескольких слоев каменных плит, но они также заполнены костями жертвенных животных.
В комплексе Улярба V, Мандерхан, Шара-Тогот II и Сармин-ский летник входят также обо, причем алтари расположены в центре культовой площадки, а очаги — по краям. Наиболее сложен по планиграфии культовый комплекс Мандерхан, состоящий из 5 алтарей, 4 жертвенных очагов, одной жертвенной кладки и двух обо.
Иркутские археологи датируют эти памятники XVII-XIX веками и считают их местами родовых молебствий приоль-хонских бурят духам местности — эжинам. Но обратим внимание на то, что разделение каменных сооружений на две камеры и их общий вытя-
 |
| Шаманские жертвенники “мухар-шэрээ". |
Рис. М.Н. Хангалова. н>™й о^льный вид
точно совпадают с рисунком М.Н. Хангалова «классических» жертвенных алтарей бурят более раннего времени. Вероятно, это так, поскольку современные буряты не могут объяснить истинное назначение культовых участков, хотя и совершают на них шаманские молебствия. Непонятно также обнаружение при разборе каменных костей не только животных, но и человека. Жертвоприношения людьми еще сохранились в памяти бурят, но они относятся к культовой традиции весьма отдаленного прошлого, к стыку курыканской и раннебурятской эпох.
Также не находит пока объяснения сосредоточение подобных эффектных памятников в компактном месте, но разгадка может исходить из названия самого залива Мухор Малого моря. Как указывал П.П. Баторов (1920 г.) такие объекты именовались мухар-ширэ — «престол» (то есть жертвенник, на котором жгли
головы, ноги и кости жертвенных животных и относились к числу стационарных долголетних культовых капищ общеплеменного значения. Относительно обо можно сказать, что это более современная форма почитания ольхонскими бурятами древних мухар-ширэ, как это делали курыканы в отношении некрополей культуры «плиточных» могил.
Теперь перейдем к другим культовым памятникам западного побережья Малого моря.
Ашагуй. Почитаемая гора близ бурятского улуса Сарма. Предание говорит о захороненном здесь предводителе одного из бурятских родов Бухэ-Тэхэ. Он жил в долине р. Куртун, ловил рыбу, охотился на зверя. Прославился тем, что отразил свой улус от напавших тунгусов, но позднее был убит сыном некого Хабхали-бухэ. В его честь устраивали ежегодный летний тайл-ган. Судя по имени, лицо это, скорее всего, не реальное, а мифологическое, поскольку оно отражает тотемный характер образа — «Бык-Козел». Это не будет удивительно, если учесть тюркское происхождение данных тотемов, а значит, и тюркскую (ку-рыканскую) основу культа «хозяина» горы Ашагуй.
Сарминское ущелье. В 1987г. группой иркутских исследователей обнаружены наскальные рисунки на левом скалистом берегу р. Сарма, впадающей в Малое море. Петроглиф состоит из красочных (охра) рггсунков и типичных для «селенгинской» группы изображений бронзового века. В связи с петроглифами представляют интерес два местонахождения «плиточных» могил той же пары. Раскопок следов жертвенных приношений у подножья скалы не производилось. Каких-либо легенд, связанных с древним культовым местом в ущелье р. Сармы, за исключением образа духа-«хозяина» местности — брата Хан-Бото-баабая, не собрано.