Хыр-Хушун. Это долина в 25 км севернее Онгурена, переводимая как «Рытая падь». По старинным бурятским преданиям, в верховьях пади «живут» злые «хозяева» — два брата-холостяка Аарэ и Алмэ, которые считались бывшими «жителями грома» — сыновьями небесного божества Ухури. В числе совершаемых ими «злодеяний» называлась способность наводить жестокие шторма на Байкале, сильные ураганы на суше, сметающие с горных склонов в море стада овец и коров. По свидетельству И.Д. Черского, байкальские поморы очень боялись божественных братьев и не смели пересекать долину выше устья реки, тем более без совершения обрядов и жертвенных подношений. Если к верховьям забредал скот, никто не решался выгнать его оттуда.
Особенно боялись чудовищных духов Хыр-Хушуна женщины. Они имели право пересекать страшную местность лишь единственным путем — лодкой по Байкалу, но никак не по суше. Естественной запретной границей для женщин служила речка Хейрем (со стороны Онгурена), и Анютха (со стороны Покойников).
С именем братьев Азрэ и Алмэ каким-то образом связывалась смерть членов семейно-родовой общины. Если в течение лунного месяца в северных бурятских улусах Приольхонского края появлялся умерший, то сообщение между Онгуренами и Покойниками прерывалось до следующего новолуния. Считалось, что в такое время устье долины Хыр-Хушун нельзя было пересекать ни верхом, ни пешком, ни морем.
Истоком рождения культа Хыр-Хушуна стало такое физическое природное явление здешних мест, как катастрофические селевые потоки, вызываемые грозовыми ливнями. Например, в 1959 году такой поток нес камни диаметром 1,5-2 м, вырванные с корнем деревья, сопровождая при этом ужасным грохотом. Что касается географического названия, то оно отражает
особенность ландшафта долины, а именно, сильно изрытую паводковыми водами горную падь. Ураганы же связаны с порывами «горного» западного ветра ужасающей силы, частью которого является печально знаменитая сарма.
Самым известным и, безусловно, наиболее почитаемым святым местом на озере Байкал была и является Шаманская скала (Бурхан) в средней части острова Ольхон. «К ней приурочивается какой-то особенно суеверный ужас всех прибайкальских бурят, и существуют интересные предания, несколько объясняющие это исключительное к ней отношение», — писал в начале XX века А.М. Станиловский. Чуть ранее К. Риттер (1879 г.) полагал, что «обыкновение приносить ему (Байкалу — А.Т.) жертвы и обеты произошло от одной скалы острова Ольхона, которая слыла и слывет священною у бурят, и у которой они приносили жертвы». Он же отмечал, что нигде буряты не приносили в таком изобилии жертвы, как здесь, сославшись на данные И.Г. Георги начала XVIII столетия. Работа Георги, вероятно дающая первые сведения о культе Шаманской скалы с пещерой, нам известна лишь по цитированию ее К. Риттером, кроме части, касающейся северного побережья озера. Но и Риттер застал у скалы след обильных жертвоприношений в виде больших куч сожженных костей животных. Невероятно, но следы эти, уже значительно сметенные ветрами и паводковыми водами под обрыв береговой линии Байкала, заметны до сих пор. Мы попытались дать анализ фрагментам этих костей, но кроме обломков небольшого диаметра, явно принадлежавших нерпе или птицам, ничего не нашли. По аналогиям характера жертвоприношений они могут быть датированы каменным веком. Более поздние следы кострищ и костей домашних животных также присутствуют, но в отдалении от тех, что находятся на краю обрыва, обращенного к Шаманской скале.
Мыс Бурхан на Олъхоне: общий вид (вверху), рисунки шаманов (внизу)
Среди русских и бурят острова существует целая серия преданий о связи скалы с некой белой женщиной, указывающей в непогоду дорогу рыбакам, однако все они являются позднейшей традицией осмысления забытого культа. Поэтому наибольший интерес представляют «канонизированные» шаманские мифы, известные лишь специалистам. Все они выводят происхождение ольхонских бурят от Ехэ Шубууна или просто Бургэд шубууна («Большой птицы» или «Птицы-орла»), Этот орел, в свою очередь, являлся сыном духа-«хозяина» Ольхона и всего Байкала Хан-һутэ-нойона и его жены Саксагай Саган-хатун. Последняя являлась дочерью самого Саар Саган-тэнгрия (небожителя). В варианте М.Н. Хангалова женой Хан-һутэ-баабая названа Хатан Хута-иби, в то время как Саксага-хатун именована женою «хозяина» Баргузинской долины Шажага-нойона (брата Хан-һутэ-баабая). Подобные разночтения, характерные для бурятского шаманизма вообще, отражают разное происхождение племен (от тюрков, монголов, эвенков и самодийцев), в результате чего еще не сформировалась единая религиозно-мифологическая концепция о мироздании. В этой связи напомним, что до сих пор не решен вопрос о дате сложения единого бурятского народа: одни ученые говорят о XVII столетии, другие полагают, что процесс консолидации племен не завершен до сих пор.