Местопребыванием «хозяина» Ольхона и Байкала считалась скала с пещерой Шаманского мыса (Бурхан). Таковая пещера действительно имеется, хотя и труднодоступна. В древние времена в пещере существовало шаманское капище, следы которого встречаются до сих пор. В 1952 году П.П. Хороших в одной из щелей обнаружил пластинку из шиферного сланца с вырезанным на ней изображением женщины-шаманки, аналогии которой известны на петроглифах Саган-Забы, Ая и других мест Байкала. Поразительно, но в 1979 году мне удалось обнаружить при входе в пещеру практически повторяющийся рисунок «птицеобразного» шамана, сделанный ярко-красной охрой, причем в левой руке жрец держал колотушку, а в правой — бубен, а сам как бы находился в состоянии ритуального танца. Между про-
 |
чим, в 150 м восточнее П.П. Хороших нашел изображения шаманских бубнов, «высеченных людьми ранней поры железного века». В XIX столетии пещеру облюбовали ламы, выбросив все шаманские атрибуты и оборудовав подземное убежище под буддийский дуган.
Целый цикл исторических преданий отражает характер проводившихся в пещере культовых церемоний. Местные буряты считают мифическую женщину-шаманку Ольхона, выходящую на вершину утеса Бурхан в виде белого привидения, вполне реальным лицом. В краеведческом музее пос. Хужир имеется коллекция железных предметов, собранных на месте сожжения жрицы. Ряд осмотренных нами вещей твердо датируется не ранее XVIII столетия. При этом любопытно, что И.Г. Георги, посетивший Ольхон, действительно познакомился с «весьма смышленой шаманкой», которая «представляла в своем лице все духовенство острова». Шаманка эта была богата, «но простая и добродушная бурятка, муж которой прислуживал ей при жертвоприношениях». Много бытует на Ольхоне рассказов и о «всесильном» шамане, который обычно камлал на мысе Бурхан и умел «проходить» насквозь священную скалу. В последнем факте нет ничего необычного: пещера имеет продолжение в виде узкого лаза, выходящего на противоположную сторону утеса. Во избежание обвала камней стены лаза укреплены деревянными распорками.
С островом Ольхон и пещерой на мысе Бурхан связана деятельность агинского «большого» шамана Тухурена (Цыренжапа Цынгуева). Свое умение он получил во время паломничества на Ольхоне и учебе при каком-то «главном шамане». Сам он говорил, что набрался ума у самого «хозяина» Байкала Буху Хара-нойона. Затем, на родине, Тухурен во время проведения шаманских церемоний всегда поминал в призываниях божества Байкала, Ольхона, Ангары, Иркута и других особо почитаемых географических святынь бурятского народа.
Большинство обрядовых действий местного происхождения было связано с запретом не тревожить покой большого боже-
ства. Например, мимо скалы с пещерой нельзя было проезжать в телегах и санях, но только верхом на лошади, да и то в редких случаях. Когда в ближайших улусах появлялся покойник, проезд прекращался на долгое время. П.Е. Кулаков (1898 г.), к примеру, писал: «Ни около Ижимей, ни около Пещерного мыса и находящегося вблизи него священного леса не смеют ходить буряты». А.М. Станиловский (1916 г.) подтверждает: «Буряты называют мыс Ойхон-ехэ-баабай и боятся близко подходить к нему. При этом мужчины, как мне сообщили, еще могут приближаться на расстоянии до 50 саж. от святыни, женщины же обходят это место за целых две версты. Даже приезжающие «заморские» буряты в саму пещеру входить не решаются». Сегодня мыс Бурхан огражден с суши цепочкой запретительных столбов с поясняющими текстами. Имеется также глубокий ров с валом, как бы делящим остров Ольхон поперек от мыса Бурхан до заповедного леса горы Ижимей, но когда и кем он был вырыт — неизвестно.
Тайлганы (родовые жертвоприношения) «хозяину» Ольхона были распространены не только по всему острову (75x40 км), но и в отдаленных улусах как Приольхонья, так и на значительном расстоянии от Байкала. Н.Н. Агапитов и М.Н. Хангалов описывали «почитание бога о. Ольхона» в кудинском ведомстве (в Приангарье). О культе Ольхона в агинских степях Восточного Забайкалья я говорил выше. При совершении обрядов ольхон-ские шаманы делают онгоны — три чучела орлов из березовой коры, с жестяными ногами и клювом, с приклеенными орлиными перьями. В жертву им приносят мясо двух баранов, молочную водку, боровую дичь и кобылу. Под онгонами, укрепленными на деревьях в виде сидящих птиц, понимают Шубу-нойона, его жену Шонхоши-хатун и бога острова Ольхон — их отца. Жертвоприношения совершают трижды в год, после чего на шаманских капищах оставались нанизанные на шесты шкуры животных, наклоненные по направлению к мысу Бурхан.