жертву по кусочку вареной рыбы, которые бросали в обе реки, думая снискать расположение их».
Аналогичное святилище указано И.Г. Георги на Турукчайском хребте (отроге Икатского хребта). Здесь река Турукча, образующаяся «из многих снежных потоков» и принимающая небольшой ручей Багуну, является одним из южных притоков р. Ины. Ранее по этой речке шла кочевая тропа, ответвляясь от главной, но также ведущей к Еравнинским озерам. Здесь на перевале Георги посетил «тунгусское священное дерево, обвешанное пучками волос и тряпками», называвшееся налакитом.
Шаманско-ламаистское обо имеется на горе Падлуг, или Молебенной, у подножия которой раньше размещался бурятский улус одноименного названия. Ручей Молебенный является притоком р. Гарги. Суть культа уже забыта, но говорят, что на данном капище почитали упоминавшегося выше в связи с горой Баратхан Дээдэ-баабая. Этого духа-«хозяина», впрочем, почитали и в других местах среднего течения р. Баргузин, из которых известны Угнаса и Далса.
Два священных места (шаманское и ламаистское) имеются близ целебного источника с «диким» курортом Кучигер. Древность их, скорее всего, невелика, а капище представляет типичный объект поклонения в виде деревьев и шестов с привязанными молитвенными флажками «хи-морин». Посетители курорта вначале совершают поклонение на ламаистском месте, а перед отъездом посещают шаманское. Характер жертвенных приношений традиционен — водка и продукты. Интересно, что эвенки совершают свои молебны так же, как и буряты, причем нередко слова молитв произносят по-бурятски. Иногда для совершения обряда приглашают мужчину-бурята.
Необыкновенную популярность получил придорожный ба-рисан между селами Суво и Баянгол, недалеко от Кладового камня. Это большой валун камня, напоминающий лежащего быка. Отсюда и его название: Буха-шулууни. Он огорожен деревянной оградой, на шее «быка» висит ожерелье из связки разноцветных тряпочек, у подножия лежат винные бутылки, остав-
шиеся после обряда брызганья и другие жертвенные приношения. Как отмечали специалисты, «исторические сведения о культе собрать трудно, что объясняется, быть может, недавним образованием капища, когда мифологическая традиция еще не сложилась. Одни информаторы говорят, что камень Буха-шулуун представляет посыльного духа у больших небесных пришельцев. Другие считают его окаменевшим быком, убежавшим от своего хозяина из земли Хори. С его появлением, мол, в Баргузинской долине стал водиться домашний скот. Полагаю, что все еще не оформившийся окончательно культ возник, не ранее начала XVIII столетия, и связан он с началом заселения бурятами Баргузинского края, когда для иллюзорной «защиты» скота и его плодовитости потребовалось создать специальный культ чисто скотоводческого направления.
В Баргузинской долине едва ли более чем в других местах региона Байкала развит культ шаманов на местах их захоронений. Среди наиболее известных кладбищ назовем Гурбан Чисога, Шэнэгольджин, Зармад, Тутанхан и другие. В трех похоронных рощах Гурбан Чисога (около улуса Могойто) хоронили шаманов всех бурятских родовых групп, кочевавших в районе Гарга-Аргада-Могойто-Курумкан. В Зармаде барагханские буряты и эвенки хоронили шаманов, самоубийц, умерших преждевременно, убитых молнией и утопленников. Шаманское кладбище Шэнэгольджин находится в Барун Хунгээ, Тутанхан — около Аргады. Район Улюна близ священной горы Барагхан также известен многими шаманскими захоронениями, в том числе таким знаменитым, как Урбан, Тэбху и Болдохой. В местности Дунда Шисога сохранилось шаманское кладбище, где жрецов погребали еще столетие тому назад. В 1978 году нами обнаружены здесь следы сразу 5 шаманских захоронений, датируемых серединой XX столетия, в гом числе шаманки Ганановой,
умершей в 1976 году. Сама она, как говорят, была сожжена, а пепел в специальном ящике подвешен на сосне наряду с ее платьями, платками, кофтами, шалью, а также культовой атрибутикой: колокольчиком, миниатюрным железным луком со стрелами, жгутиками из тряпок и шерсти, тростью и прочими предметами. При сожжении трупа в жертву принесли барана. Сюда до сих пор приезжают для поминания потомки и родственники умершей жрицы.