Президент выслушал ответную тираду, немного успокоился и закрыл глаза.
— Пусть ваши люди изучат все имена и доказательства, я буду ждать звонка. Пока же наши вооруженные силы приведены в состояние максимальной боеготовности. Если погибнет еще хоть один американец, тут же последует ответный удар. — На том конце что-то ответили. — Хорошо. Буду ждать вашего решения.
Президент медленно опустил трубку на рычаг аппарата, стоявшего на кофейном столике. Госсекретарь, только что вернувшийся с заседания ООН, где он резко осудил действия Северной Кореи и неуместную сдержанность России и Китая, ожидал дальнейших указаний.
Президент глянул на часы и обратился к директору ФБР, который сидел на стульчике слева от дивана.
— Когда возьмете этого человека в Чикаго?
— «Эйч-ар-ти»[8] уже на месте. Начнут ровно через десять минут, — ответил тот.
— Хорошо. Господин госсекретарь, отправляйтесь обратно в ООН и изложите Совету Безопасности все доводы доктора Комптона. Насколько понимаю, его группа сейчас выясняет, с какой технологией мы имеем дело и что за люди за этим стоят. По-моему, пришло время рассказать то немногое, что нам известно о коалиции. Господин директор, постарайтесь взять этого сукина сына в Чикаго живьем.
— Да, сэр, так мы и планировали.
Впервые за несколько дней президент почувствовал, что у него все под контролем, и с благодарностью кивнул собравшимся.
— Джентльмены, все, кроме доктора Комптона, свободны.
Госсекретарь и руководители ФБР и ЦРУ вышли из комнаты. Им не терпелось заняться человеком, ответственным за гибель множества соотечественников.
Дверь закрылась, и президент рухнул на диван, спрятав лицо в ладонях.
— Адская работенка…
— Сам захотел. Кстати, спасибо, что дал полковнику Коллинзу карт-бланш на Гавайях.
Вздернув подбородок, президент едва заметно ухмыльнулся.
— Похоже, ты нас спас, Найлз. Скажи своим ребятам… передай им…
— Когда все закончится, вы скажете сами, господин президент. Мои ребята делают то же самое, что и сотню лет до сегодняшнего дня.
— Надеюсь, когда все закончится, я смогу посмотреть им в глаза. И не им одним. Пока что на мне кровь американских мальчишек…
Найлз подался вперед, пристально глядя на друга:
— Нет. Тот, на ком их кровь, вот-вот поймет, что теперь конец не нашим, а его тайнам.
5708, Лейкшор-драйв
Чикаго, штат Иллинойс
Бойцы «Эйч-ар-ти», специальной антитеррористической группы ФБР, заняли позиции. Командир отряда Джордж Вестон недоуменно разглядывал экран тепловизора, нацеленного на большой дом через дорогу.
— Огромная морозильная камера? — спросил он у оператора, сидевшего у панели с мониторами.
— Похоже, да. Я таких огромных и не видал. Хотя посмотри на дом — разве у людей бывает столько денег?
— У этого типа бывает. За последние две минуты ничего не менялось?
— Нет. По-прежнему двое в комнате, которая по планам проходит как гостиная, а еще трое в кухне.
Вестона беспокоила комната, которая на экране тепловизора была окрашена в ярко-синий. Тепловое излучение человеческих тел прибор отлично различал, но не прячется ли кто-то внутри огромного холодильника? Это его ребята узнают, лишь когда войдут в здание.
— Объекты в гостиной и на кухне хоть чуть-чуть перемещаются?
— Нет.
— «Ред-один», «сниффер» что-нибудь показывает? — спросил Вестон по рации, глядя на монитор, где в темно-зеленой гамме, как на приборе ночного видения, виднелись лица агентов из «Ред-один».
Это подразделение занималось обнаружением следов взрывчатых веществ при помощи «сниффера» — портативного компьютера, умеющего брать пробы воздуха, который пробивается сквозь щели в оконных рамах и дверные проемы. Самонадеянный мистер Томлинсон почему-то не оставил снаружи никакой охраны, и к дому удалось подобраться вплотную.
— Нет. Воздух чистый, прохладный. Нитратов не обнаружено, из других химических веществ только бытовой дезодорант, — отозвался оперативник.
Вестон продолжал рассматривать непонятную холодную зону.
— Ладно. Техническим подразделениям — отход. Штурмовой отряд, начинаем через две минуты. Ждать моей команды и действовать строго по инструкции.