Не понравились Василью такие дерзкие речи, выскочил он на широкий двор, схватил дубовую палку, стал по двору похаживать и палкой помахивать: махнет направо — лягут побитые целой улицей, махнет налево — ложатся переулком; словно градом набило на землю новгородских жителей.
Видит тут Василий Буслаев — идет к нему в гости Костя Новоторжанин — подходит Костя к чаре зелена вина, берет чару одной рукой, выпивает ее за единый раз. Выскочил Василий из сеней да как ударит Костю своей дубинкой со всего размаха: стоит Костя, с места не тронется, на голове кудри не шелохнутся.
— Будь моим дружинником, — сказал ему Буслаев, увидав его силу и мужество, — войди в мои палаты белокаменные.
Пришел за Костей вслед Потанюшка Хроменький, взял чару одной рукой, выпил единым духом, так же как Костя выдержал — не шелохнулся под ударом Буслаевой дубинушки, и его Василий позвал в свою дружину.
Принял к себе Василий и Фомушку Горбатенького и порешил, что с такими товарищами ему больше некого бояться во всем Новгороде.
Была в Великом Новгороде община Николыцина. Собрались однажды братчики все вместе пир пировать: каждый давал старосте свою долю денег, а старосты на те деньги устроили пир.
Собралось на тот пир много князей, бояр, удалых добрых молодцев; не позвали только Василия с дружиною.
Тогда пришел он на пир незваный, непрошеный, привел с собой и свою дружинушку. Спрашивает:
— Почем следует с брата?
Отвечают братчики нехотя:
— Званому–то гостю хлеб да соль, а незваному и места нет.
Однако Василий заплатил им по пяти рублей за своих товарищей, а за себя самого пятьдесят рублей дал и говорит им:
— Званым–то гостям почетные места отведены, а незваным надо устраиваться, как Бог пошлет!
Идет Василий с дружиной, никого о дороге не расспрашивает; левой ногой вступили они в горницу, а правой прямо шагнули к большому столу в красный угол, на самое лучшее место; стал Василий правой рукой народ раздвигать: кто на скамье сидел — в угол попал, а из угла его к сеням оттеснили, а оттуда иной и за дверь угодил, и поднялась тут теснота и давка.
Кричит Василий:
— Хотите со мной побиться о великий заклад? Буду я с вами бороться: если одолею вас — заплатите мне денег по три тысячи, а если меня одолеете, повалите хоть до мосту, хоть на мосту — отдам вам свою буйную голову.
— Что ж, мы готовы бороться с тобой, — отвечают новгородцы, — только будем уж всем народом биться с тобой, Василий Буслаев!
И сделали запись об этом великом закладе.
Как проведала о том, что Василий надумал, родная матушка его, Авдотья Васильевна, со страху сердце у ней так и упало:
— Убьют, убьют новгородцы моего милого сына!
Заперла Авдотья Васильевна сына своего дома, дверь закрыла крепкими замками железными, отобрала у него все оружие, сама насыпала полную чару красного золота, а другую чистого серебра, а третью скатного жемчуга, пошла поклониться новгородскому князю, просить помиловать ее любезного сына.
Говорит новгородский князь:
— Ничего не могу для тебя сделать, честная вдова, уже у нас записи сделаны о великом закладе, что держит твой сын; тогда прощу Василия, как голову с него снимут!
Пошла домой Авдотья Васильевна, заплакала горько, все дары свои по земле рассыпала.
— Не дороги мне ни жемчуг, ни золото, дорога победная головушка родимого сына Васильюшки!
Поутру собрались на мосту новгородцы; народу видимо–невидимо, а Василий спит себе за железными запорами, позабыл, какая беда ждет его.
Выскочил тут Фомушка Горбатенький; один пошел против всех новгородцев, перебил силы пятьсот человек; пришел ему на смену Потанюшка Хроменький, а за ним Костя Новоторжанин, перебили силы видимо–невидимо; только стали уставать добрые молодцы, а много еще против них новгородцев — все приходят новые и новые: нет конца борьбе.
В это время мыла на Волхове цветные платья служанка Василия, девушка Чернавушка; кричит ей Васильева дружина:
— Девушка Чернавушка! Не дай нам погибнуть понапрасну, позови к нам Василия на помощь!
Стала Чернавушка к дому Васильеву пробиваться: уложила на месте новгородцев пятьсот человек, разбудила доброго молодца, отворила замки железные, вышел Василий к мосту, говорит своей дружине:
— Храбрая моя дружинушка, подите вы теперь отдохните, я и без вас тут управлюсь.
Стал Василий по мосту похаживать, стал дубинкой помахивать, набил словно градом новгородских жителей и все не унимается; пришла беда на новгородских жителей, сам воевода с посадником пошли к Авдотье Васильевне, кланяются ей в пояс, просят, чтоб уняла она своего любезного сына, не то перебьет Василий весь Новгород!