— Кости не могут врать, — вещал он прерывающимся от возбуждения голосом, потрясая выгоревшим на солнце рыбьим скелетом.
— Я видел смерть и отчаяние во Дворце Теней. Я видел Высочайшего Академика, танцующего с мертвецами в кольце синего пламени. — Его голос понизился. — Я видел наш прекрасный город, любимый Санктафракс, проглоченным… — голос возрос, — разжёванным на куски… — потом ещё громче, — и извергнутым дьяволом! — Теперь он кричал: — Дьяволом, выпущенным на волю невежеством и честолюбием. Дьяволом, которого не могут сдержать никакие решётки. Дьяволом столь страшным, что никто не сможет избежать его ужасного гнева.
Толпа разинула рты. Предсказатели редко бывали столь кровожадны в своих прогнозах.
— Как узнать этого дьявола? — выкрикнули из толпы.
— Очень трудно. Он оборотень. Он говорит знакомым голосом и имеет лицо самого дорогого и близкого… Он обманщик. Он соблазнитель. Самое ужасное создание Края…
— Похоже на Хрумхрымса! — крикнул тонкий голос из толпы, по которой тут же прокатился смешок.
Отцы, матери и няньки усмиряют маленьких жителей Края историями о злодеяниях этого ужасного создания. Преклонялись перед Хрумхрымсом только взрослые самых отсталых племён Дремучих Лесов. Те, кто переселился в Санктафракс или Нижний Город, оставили не только свои семьи и деревни, но и свои предрассудки. А родившиеся в летучем городе и в городе, раскинувшем свои кварталы под ним, страшные истории о Хрумхрымсе всегда воспринимали как древние легенды.
— Можете смеяться! — гремел гадатель, потрясая рыбьим скелетом.
— Премного благодарны, сир, — насмешливо прокричал кто-то. Смех усилился.
Непреклонный предсказатель медленно повернулся и мрачно обозрел толпу. Глаза его были направлены в разные стороны, и непонятно было, куда он смотрел. Толпа затихла.
— Значит, не верите в Хрумхрымса? — спросил он ледяным шёпотом.
Никто не проронил ни звука. Никто даже не пошевелился.
— Я знаю тех, кто не верит в плотоядные растения. Это не мешает дубу-кровососу их пожирать. Ваше неверие, друзья мои, — сила Хрумхрымса. Запомните хорошенько мои слова: он уже идёт! Земля отомстит небу. Это говорят кости!
Толпа снова засмеялась.
— За кого он нас принимает? — крикнул кто-то.
— За сосунков из Дремучих Лесов, — ответил кто-то ещё. Толпа начала рассеиваться.
Слухи о предстоящих роковых событиях не были новостью на Ступенях. Ещё до прибытия предсказателя с рыбьим скелетом на Восемнадцатой восточной лестнице наблюдалась лихорадочная оживлённость. Несмотря на неверие толпы, новости о последних прогнозах предсказателя пригнали сюда новых любителей пари.
— Десять золотых за то, что в Дворец Теней ударит молния! — заявлял рослый ученик Школы Дождя.
— Пятнадцать золотых за то, что Высочайший Академик уйдёт до следующего полнолуния! — вторил его сокурсник.
Вручались золотые, выдавались расписки с указанием ставок. Выше по ступеням ставки сокращались. Здесь заключались пари о самом существовании Хрумхрымса. Неделю, день, даже час назад можно было ставить тысяча к одному, что он лишь тема сказок и кошмаров. Но сейчас слухи окрепли, и сплетня стала священной истиной. Некоторые уже утверждали, что знакомые их знакомых встречались с ужасным созданием лично.
Необычное сборище академиков можно было увидеть на Семнадцатой лестнице. Расположенная под серединой Виадука, эта лестница, как с востока, так и с запада, считалась ничьей землёй, на которой академики различных школ и уровней сложной системы почитания, установившейся в Санктафраксе, могли встречаться друг с другом анонимно. Хотя все они прибыли без своих академических одеяний, те, кто знал их в лицо, мог увидеть около дюжины Верховных деканов с Девятой лестницы Восточной стороны, беседующих с группой учеников и подмастерьев Школы Дымки. Казалось, все стремятся говорить одновременно.
— Может быть, предлагаемые меры слишком резки? — спрашивал кто-то.
— Чрезвычайная ситуация требует чрезвычайных мер, — был ответ.
— Поведение Высочайшего Академика достойно осуждения. Нетерпимо. Неприемлемо.
— А теперь — пора!
— А если он не уйдёт сам…
— Тех, кто не хочет прыгать, надо подтолкнуть…
Незамеченным передвигался в возбуждённой толпе высокий субъект в плаще с капюшоном, закрывавшим лицо. Когда он обернулся к попутчику, свет блеснул на выступающем серебряном носе.