— Сообщение от Шакала Ветров, капитана воздушного пиратского корабля «Укротитель Вихрей». — Твизл прочистил горло — К его сожалению, непредвиденные обстоятельства задерживают его, но он надеется прибыть не позже чем через два часа после срока, о котором я первоначально информировал хозяина, как о сроке официального прибытия…
— Как всегда, ты опоздал, — второй раз прервала его Вельма. Она кивнула в сторону открытой теперь балконной двери, где за развевающимися белыми портьерами Линиус Паллитакс тепло приветствовал Шакала Ветров. — Осмелюсь предположить, капитан сам сможет передать своё собственное сообщение — добавила она пренебрежительно.
— Так не принято, — расстроенно пробормотал шаук. — Я ещё не доложил о нём…
— Ну, ничего страшного, — сказала Вельма, всегда считавшая поведение прозрачного создания чудаческим. — Но на твоём месте я бы ушла, пока Палец не вырвался.
Лемкин вопил ещё громче, чем раньше. Твизл подался назад, и Вельма затворила дверь.
— Смешное существо! — засмеялась она. — Он, видишь ли, не доложил! Шакал Ветров лучший друг хозяина. Марис, поспеши всё убрать, — обратилась она к своей подопечной. — У твоего отца есть работа, которой он должен заниматься.
Но Марис не слушала. Рассеянно почёсывая мурлыкающего теперь лемкина под подбородком, она смотрела на балкон, где кто-то третий присоединился к её отцу и капитану Шакалу Ветров. Хотя и в облачении воздушного пирата. В длинном плаще и с паракрыльями, он казался простым подростком, немного старше Марис, судя по росту и сложению. — Но когда он поймал её взгляд, она увидела в его глубоких тёмных глазах небесную мудрость, далеко не свойственную его возрасту. К своему ужасу, Марис поняла, что краснеет.
Глава вторая. Квинт
— Давно мы не виделись, Линиус, — сказал Шакал Ветров, сжимая руку Высочайшего Академика. — Слишком давно, — добавил он. — Я заметил, ты хромаешь.
— О, это пустяки, не стоит и говорить об этом, — отмахнулся Линиус. — Уже проходит.
— Приятно слышать, — сказал Шакал Ветров. Он огляделся, оценивая обстановку помещения, и удовлетворённо кивнул. — Небеса явно благосклонны к тебе.
— К тебе тоже, Шакал Ветров, — заметил Линиус, кивком головы указывая на «Укротителя Вихрей», парящего над Дворцом. — Великолепное судно.
— Паруса из наилучшего шелка древесного паука, — подтвердил пиратский капитан. — Древесина наилучшего лафа, который можно найти. — Он потряс головой. — Но, знаешь, судно нуждается в ремонте. Не поверишь, что мы перенесли на пути сюда. Шторм, шквалы, вихри, турбулентный туман — и ко всему вдобавок ещё самое свирепое сражение, какое только можно вообразить! Мы — против «Большого Небесного Кита».
— «Большой Небесный Кит», — пробормотал Линиус.
Тема морских сражений была далека от его жизни, посвящённой исследованиям и науке. Но даже он слышал о «Большом Небесном Ките». Ужасная слава этого корабля работорговцев летела впереди него.
— Нам повезло уйти живыми. Так, Квинт? — сказал Шакал Ветров.
Затаившись за раздувающимися на ветру портьерами, Марис видела, как Квинт подошёл к мужчинам. Он выглядел ужасно солидно, его голос звучал твёрдо и отражал внутреннюю уверенность в себе.
— Но мы ушли, отец, — сказал он, и тёмные глаза его сверкнули. — И нам хватит чёрных алмазов на сто ремонтов «Укротителя Вихрей».
— Хорошо говоришь, парень, — засмеялся Шакал Ветров, похлопав своего сына по плечу. Он повернулся к Линиусу и с видом заговорщика потрогал свой нос выдающихся размеров. — Этот чёртов Марл Манкройд, глава Лиг, получил даже больше, чем заслужил. В следующий раз он поразмыслит получше, прежде чем устраивать засады старому пирату Шакалу Ветров.
Квинт хрипло хихикнул:
— Если он вообще доберётся до Нижнего Города.
Шакал Ветров повернулся к Линиусу.
— У него произошёл небольшой «несчастный случай» с его летучей скалой, — объяснил он. — Она охладилась и…
— И взмыла вверх в открытое небо, — закончил фразу Линиус. Старый небесный хитрюга, — сказал он и обнял своего старого друга ещё раз.
— Ты совсем не меняешься. Добро пожаловать во Дворец Теней, ты, Шакал Ветров, и ты, Квинт.
Марис увидела, что Квинт почтительно приложил левую руку к сердцу и поклонился, — Квинт, продолжал Линиус, — тебе было три года, когда я в последний раз тебя видел. Сколько тебе сейчас? Двенадцать? Тринадцать?
Квинт поднял голову.