Горбун протестующе взмахнул рукой.
— Ошибка! — воскликнул он. — Элементалы способны вызвать лишь иллюзию явления, причем временную. Они спутали все мои планы, на мгновение разбудив дремлющую в кристалле Силу, а когда я приказал духам удалиться — частицы ее были развеяны в пространстве. Теперь их будет весьма трудно собрат… К счастью, в вашей оружейной я обнаружил некий предмет, способный помочь в этом нелегком деле.
И горбун указал на зеркальный щит, висевший в простенке между окнами.
— С помощью таких переносителей древние атланты умели перемещаться на огромные расстояния. Мне удалось овладеть его тайной, и мы попадем в места, где находятся вещи, вобравшие в себя частицы Силы, заключенной в Сердце Аримана. Думаю, это должно быть какое-то оружие, причем весьма мощное. После того, как мы соберем утерянное, отправимся на Инис Фалль, и Талисман Аквилонии, возложенный на Камень Делений, вновь оживет. Решайтесь, государь!
Конн мучительно размышлял, страшась совершить ошибку. Речь горбуна была убедительна, и все же король не верил ему до конца. Багровый шар хранился в тайнике здесь, в оружейной, и соблазн вернуть ему утраченную Силу был велик. Свершись сие — и он сможет подавить любой мятеж и восстановить мир в своей великой державе. Но что, если чернокнижника подослал к нему Обиус, желавший завладеть Талисманом?
— Простите, что читаю ваши мысли, государь, — раздался вновь настойчивый голос Да Дерга, — только отчаяние заставляет меня прибегать к этому недостойному средству! Наши страны сейчас находятся в равной опасности, и мы можем помочь друг другу. Неужели речи мои столь неубедительны? Разве Обиус может знать подробности, мною изложенные? И еще добавлю: излечить Эльтиру я смогу лишь после того, как мы совершим Переход…
Дверь оружейной сотряслась от мощных ударов — снаружи явно били тараном.
Конн решительно шагнул к тайнику и извлек хранительницу. Достал камень и поискал глазами сумку…
— Возьмите. — Горбун протянул королю крупный перстень с пустой оправой. — Кристалл может уменьшаться… Вот так. Теперь его нетрудно спрятать в кольце.
Он подошел к щиту и прикоснулся к его гладкой поверхности, словно погрузил руку в спокойную воду. Призрачные круги разошлись от его прикосновения, и на месте щита возник тоннель с золотистыми стенками. Где-то далеко в конце виднелось темное пятно, и оттуда, словно из длинной трубы, долетели порывы холодного ветра, несущие снежные хлопья.
Дагеклан решительно снял со стены двуручный меч и тяжелый, заряженный семью болтами арбалет.
— Я иду с вами, государь, — сказал он решительно, — возьмите самострел, кто знает, что ждет нас в неведомых землях…
— Возможно, гибель, — молвил Да Дерг, — но рискнуть стоит. Я буду сопровождать вас, что бы ни случилось. Даже если потеряю тело, в котором сейчас нахожусь. Чтобы узнать меня, запомните фразу…
Дверь трещала, поддаваясь ударам, — подпиравшие ее шкаф и стол поехали в сторону.
Конн подхватил на руки Эльтиру и решительно шагнул в золотой проход.
…Когда заговорщики, взломав дверь, ворвались в оружейную, она была пуста. Никто из бунтовщиков не увидел своего отражения в тусклой поверхности невзрачного щита, висевшего в простенке между высоких стрельчатых окон.
Часть вторая
Темная река
Глава первая
Палица Таркиная
На закат и восход,
В пределы верхние и в пределы нижние
Нет нам хода,
Пока не восстанут павшие,
И лед не поглотит землю…
Все было серым — снег, летевший колючими хлопьями в лица, грязь, проступавшая из-под снега, холм, вздымавшийся впереди, и дерево, скрипевшее под унылым ветром. Плотный холодный туман скрывал тропу, огибавшую холм, на низких облаках дрожали багровые отсветы.
По тропе верхом на низкорослых мохнатых лошадках ехали несколько всадников: двое впереди, другие чуть поодаль.
Двое разговаривали, не обращая никакого внимания на снег и свист ветра.
— Мы должны с ними покончить раз и навсегда, — сказал всадник, ехавший слева, и отбросил с глаз выбившиеся из-под меховой шапки светлые волосы.
Лицо у него было молодое, с грубыми чертами, резко выдающимися скулами, чуть раскосыми глазами и маленьким носом. Короткие кривоватые ноги в теплых штанах и меховых сапогах крепко сжимали бока лошади, пальцы в кожаной рукавице слегка придерживали простой веревочный повод. За спиной наездника висели небольшой круглый щит и короткое копье, на поясе — крепкая деревянная палица и нож в блестящих ножнах. Ни седел, ни стремян ни у кого из всадников, ехавших по серой равнине сквозь снежные вихри, не было.