И весь оставшийся путь до ругских очагов Конн кусал губы и думал тяжелую думу.
Наконец они достигли селения, стоявшего на берегу широкой реки, медленно катившей свои мутные воды среди низких берегов. Над водой стоял пар, очевидно, ее тоже согревал подземный огонь, и река не замерзала даже зимой.
Селение было обнесено крепким частоколом, обегавшим дома ровным кругом. Внутри прямыми рядами стояли добротные бревенчатые избы, вдоль улиц тянулись деревянные настилы. Огромная толпа женщин, мужчин и детей, среди которых шныряли многочисленные собаки, приветствовала появление братьев и их дружины. Мидгар высоко поднял над головой Священную Палицу, что-то прокричал, и все руги ответили ему нестройными гортанными криками.
Их провели в самую большую избу, куда они вошли в сопровождении Ярла и Мидгара. Здесь было тепло, пахло сухими травами, по стенам висели шкурки лисиц и белок. В дальнем конце комнаты виднелось нечто вроде алькова, и там, на меховом одеяле, сидела полная женщина в пестрой накидке, расшитой красными, синими и желтыми треугольными лоскутами. Ее длинные седые волосы были заплетены в множество тонких косиц. Она курила длинную трубку — синие кольца терпкого дыма поднимались к потолку после каждой затяжки.
— Ты принес палицу Таркиная, — сказала женщина, и в словах ее не было вопроса.
— Принес, — отвечал Мидгар, с поклоном протягивая палицу на вытянутых руках, словно это была не здоровенная, в пять локтей, дубина, а сноп соломы.
Мартога указала пальцем подле себя, и Мидгар бережно опустил святыню. Не выпуская трубки, Мать наклонилась вперед и провела над нею ладонью. Потом снова села ровно, выпустила несколько голубых колец и спросила:
— Тебе пришлось пустить ее в ход?
— Когда мы возвращались, на нас напали кунны, — отвечал Мидгар. — Их вождь Опас Резвый предлагал вступить с ним в поединок либо отдать палицу. Ни того, ни другого я сделать не мог. В схватку с Опасом вступил этот человек.
Он указал на Дагеклана.
— Тогда кто пользовался священным оружием?
— Никто… — В голосе руга прозвучало некоторое удивление. — Только наш гость брал ее в руки, когда обнаружил палицу в Доме локапал и подал Ярлу. Она была замаскирована под чучело. Даже Ярл не смог ее обнаружить. Очевидно, морок, наведенный локапалами, не действует на пришельцев…
— Они явились из Внешнего Мира, — утвердительно сказала Мать.
Конн вслушивался в ее слова, стараясь понять, что они сулят, но голос колдуньи был бесстрастен, а лицо неподвижно.
— Их женщина больна, — сказал старший сын Тар — киная. — Ты поможешь?
— Я буду курить о них.
Сказав так, колдунья почти исчезла в клубах дыма, повалившего из длинной резной трубки.
В небольшой комнате, куда отправили их хозяева, король и рыцарь провели немало времени в тягостном ожидании. Их покормили, и Дагеклан, потерявший много сил во время схватки с вожаком куннов, смог подкрепиться плошкой чечевичного супа и жареным куском оленьего мяса, запив все это доброй чашей медовой настойки. Конн, сидевший рядом с подстилкой, на которую уложили Эльтиру, едва прикоснулся к еде. Дядюшка Гнуб был на удивление неразговорчив и только покачивал головой, отрезая мясо маленьким, с ладонь, ножичком, который извлек из-за голенища сапога.
Наконец явился Ярл. Был он мрачен и смотрел поверх голов куда-то в стену.
— Ты принес плохие вести, друг? — спросил Дагеклан, не в силах скрыть волнения.
— Для вас вести хорошие, — сказал Ярл, — но не для меня.
— Что случилось?
— Этого вам знать не нужно. Оставь свой меч здесь, воин Железная Рука, и все следуйте за мной.
Держа девушку на руках, Конн в сопровождении рыцаря и гнома снова отправился в большую комнату, где все еще плавал синий, терпко пахнущий дым трубки.
Колдунья уже была облачена в хамнаар и держала в руках большой, похожий на щит бубен. Около возвышения, где она недавно раскуривала свою трубку, стоял медный чан и суетились женщины.
Мартога жестом приказала опустить Эльтиру на ложе, наклонилась и провела над ее лицом морщинистой ладонью — как раньше над Священной Палицей.
— Дым охму сказал мне много. — Она величественно выпрямилась и прямо взглянула в глаза королю. — Много, но не все. Необычный случай, очень необычный. Это не болезнь, нет…