- Кто же, по-вашему, проявится теперь?
- У древних славян женой Сварога была Лада. Возможно, ее сила и завершит череду отборов, никого не унеся на тот свет. Хотя не исключено, что вновь проявится либо Жива, либо Леля. Хотя я ждал Ладу с самого начала.
- Посмотрите на эти два рисунка. Вам знакомы изображенные на них девушки? – Тася протянула Братиславу портреты двух призраков: утопленницы и другой, что встретила на запруде со змеями.
- Конечно, они обе были претендентками, трагически погибшими на отборах. Про первую, полагаю, вы и сами знаете уже достаточно. Всеволод сообщил, что вам явился ее дух. Другая со второго отбора. Она умерла по нелепой случайности: на сеновале напала гадюка, которая укусила в самые уязвимые места, где яд проникает сильнее и быстрее всего. Должно быть, змея была большая, потому что отравы в организм попало достаточно, чтобы вызвать сильную аллергическую реакцию у хрупкой девушки.
- Ничего необычного не было, как в случае с Лосихой?
- Нет, абсолютно.
- Хорошо. Тогда взгляните, пожалуйста, еще вот сюда, - она протянула наброски портретов женщины и мальчика.
Несколько минут Братислав смотрел на них с полным изумлением. Девушка видела, как он переменился в лице. Сначала отразившееся недоумение сменилось ужасом, а после болью.
- Откуда это у вас? – тихо произнес он.
- Сын кузнеца нарисовал с моих слов. Призраки, которых я встретила в Общине.
- Невозможно! – воскликнул мужчина.
- Значит, они вам хорошо знакомы? – резюмировала Тася.
Братиславу ничего не оставалось, как все рассказать. Мальчика он видел впервые. Но женщина была ему, действительно, известна.
История оказалась очень старой. В молодости, когда он еще не жил в Общине, Братислав встретил девушку, с которой у него завязались очень тесные отношения. Мужчина уже тогда знал о предназначении, но еще относился к нему весьма легкомысленно.
Казалось бы, это знакомство ни к чему не обязывало, они просто приятно проводили вдвоем время, пока тот не начал привязываться все сильнее и сильнее. Родители забили тревогу, ведь девушка не принадлежала к числу родноверов и принимать веру в старых богов не собиралась.
Братислав взбунтовался, что уйдет, если ему не позволят жениться на ней. Но тут поджидал новый удар: она оказалась ведьмой. Не такой как Тася, а именно преимущественно творящей заклинания и обряды, которые к тому же не всегда укладывались в нормы общепринятой морали.
Этого он уже принять не мог, да только девушка оказалась беременна. От разрыва отношений его это не остановило, хотя мужчина и пообещал помогать. Родные и друзья со своей стороны тоже приложили все усилия для разрыва союза, устроив чуть ли не настоящие гонения на бывшую возлюбленную.
В конце концов она сама пришла к Братиславу попрощаться, сказать, что отпускает, и что о ребенке он может больше не беспокоится его уже нет.
Через пол года мужчина женился на девушке своего круга, хотя мысленно не мог не возвращаться в то время. Постепенно боль забылась. Но спустя шесть лет вдруг получил письмо. Это была она, говорившая, что все простило, и время залечило ее раны, но считает, что он имеет право знать правду, - ребенок все-таки родился, и если Братислав когда-нибудь захочет его увидеть, то никто ему препятствовать не будет.
Завязалась переписка, и когда тот уже твердо решил встретиться, она вдруг исчезла. Мужчина пытался найти их, но все попытки оказались тщетными. С тех пор он ничего больше не слышал ни о женщине, ни о ребенке.
- Прошло уже лет двадцать пять, если не больше, - заключил глава Общины.
- Мальчик на рисунке похож на вас, не правда ли? – заметила Тася.
Собеседник промолчал.
- Нужно обыскать запруду.
- Что? Почему?
- Обыщите, тогда и узнаем почему. Рисунки оставьте себе, вам они нужнее, - и, забрав только изображения претенденток, Тася удалилась.
Глава 9. Старые кости
Глава 9.
Старые кости.
Спала девушка в эту ночь плохо, почти все время беспокойно ерзая на постели. Стоило ей хоть ненадолго забыться сном, как перед глазами начинали мелькать хаотичные ужасающие картинки: то она снова тонула на запруде, то гигантские змеи пожирали тело претендентки со второго отбора; а потом вдруг Тася оказывалась посреди поля с одним большим стогом сена, который начинал меняться, превращаясь в гигантское деревянное изваяние полоза, что вдруг оживало и накидывалось на гостью; потом возникало дерево с золотым цветком в кроне, ослепительно сияющим, но пожираемом гадами, от чего начинали чахнуть корни, поднимая отраву все выше и выше, розовые лепестки более мелких бутонов скорбно осыпались на землю; образ снова менялся, и вот уже стенающая утопленница повторяла вновь и вновь: «Мне не снилась яблоня в цвету! Мне не слилась яблоня в цвету!».