- Я польщена, - язвительно сказала Тася.
- Объясни, что случилась на реке.
- Ах да, спасибо, что подыграл перед Всеволодом. Только он все равно нам не поверил.
- Жрец не единственный, кто принимает здесь решения. Но не уходи от ответа.
- Однако его голос весьма важен. Рассказывать же тебе мне нечего. Это ты должен объясниться.
- Я? – удивился Мирослав.
- Конечно, ведь все началось с истории твоей тайной любви.
- Симпатия к претенденткам вовсе не тайна и уж точно не под запретом. Скорее, наоборот, именно это от нас и требуется.
- Зачем ты мне лжешь? Я не собираюсь тебя осуждать. У меня вообще нет никакого желания копаться в истории ваших странных интересов и увлечений. Жизнь в Общине касается только тех, кто сам выбрал для себя такое существование. До тех пор, пока не начинают страдать остальные.
- Мне не меньше твоего хочется, чтобы настоящий преступник был наказан.
- Неужели? До сих пор ты пытался все замять и скрыть правду.
- Какую правду, Тася?
- О том, что ваш роман начался еще до отборов.
- Я думал, это мы выяснили еще вчера, - деланно равнодушно пожал плечами Мирослав.
- А как насчет культа Чернобога и того, что ты, скрыв от всех, уехал изучать его за пределами Общины? И не просто изучать, а нашел тех, кто ему поклонялся, и сблизился с ними? Вернее, с ней. Как же вы объяснили появление на отборе последовательницы черного культа?
- Вот как же меня раздражает эта твоя привычка выворачивать все наизнанку, - сдержанно, но яростно проговорил сын главы Общины. – Ты никогда не отвечаешь на поставленный вопрос, вместо этого всегда пытаешься юлить и переводить акценты на других.
- Ох, только посмотрите на него! Закрутил роман с идолопоклонницей Чернобога, протащил ее на отбор, а заявляет, будто я все выворачиваю. По-моему, ты самый главный лицемер во всей этой истории и в Общине.
- Временами мне кажется, что ты умная девушка. Но, видимо, это периоды самого большого заблуждения, потому что я еще никогда не встречал такой зацикленной на собственной кривой правде человека, не желающего объективно взглянуть на реальность.
- Объективно, значит? И мне об этом говорит тот, кто в наше время не прочь побегать с бубном перед куском дерева, изображающим старое божество древних необразованных людей?
- Ничего, что это история твоей страны и предков? Но уважение тебе явно не свойственно.
- Извращение традиций и их использование в своих корыстных, эгоистичных и политических целях не может вызывать уважения.
- Если ты нам не веришь, то не могу понять, что ты вообще тут делаешь?
- Хочу прекратить этот фарс.
- Отлично.
- Замечательно.
- Превосходно.
- До вообще просто прекрасно, - буркнула девушка и вошла в терем.
Переступив порог, она невольно замерла. Какое-то неприятное чувство точно заставило все внутри сжаться. Только сейчас ведьма в полной мере ощутила, что словно оказалась в самом логове зверя. Отныне не только Тася сможет ближе наблюдать за участницами, но и сама станет объектом пристального внимания, когда каждый шаг будет на виду. Ничего не скрыть, ничего не спрятать.
А еще теперь девушка официально в списке тех, кто может умереть в любой момент по прихоти преступника или непонятных потусторонних сил, если кто-то из них посчитает, что она зашла слишком далеко.
Ей можно не стараться во время испытаний, но это не спасет. Потому что жребием судьбы решено, что на этом отборе в финале должно остаться три претендентки, по одной на каждую богиню, желающую себя проявить. И поскольку от Мары сюда послали только ее, участи оказаться в тройке уже не избежать. А тот, кто дошел до финиша, пока здесь всегда погибал. На сей раз при новых правилах преступник может пожелать убрать не только победительницу, но и любую из финалисток.
Что-то подсказывало Тасе, что участи стать жертвой ей точно не избежать. Но почему-то не было уверенности, с какой именно стороны ждать опасности. Она пока никак не могла связать между собой все то, что удалось узнать.
Ответ на письмо пришел достаточно быстро. До ухода от Софьи девушка проверила почту и получила не только подтверждение расшифровки своих видений, но и некоторую новую любопытную информацию, заставившую в очередной раз задуматься об истинных целях Мирослава.