Люмуф, Рун и Эдна вернулись на Сатрыю, куда должен был прибыть король демонов, на этот раз в сопровождении нашего собственного контингента Вальтхорна, в основном для разработки плана. Наши маги пустоты быстро определили местоположение по триангуляции, и поскольку мы ожидали короля демонов, похожего на Сабнока, наш подход был тем же.
Разнести его к чертям, как только он появится.
Как только план был готов, нам нужно было проинформировать местных.
Местом встречи был город Олпаш, дом жрицы. Полный Круг Хавы присутствовал на презентации нашего плана Люмуфом.
Как обычно. Бомбы и взрывы, за которыми следует прямое столкновение, если король демонов выживет. Наш план также включал развёртывание одного из моих узловых деревьев для транспортировки героев из нашего мира на Сатрыю, а также всех бомб, необходимых для этой цели.
Жрецы не видели необходимости в таких грубых методах. На самом деле, они были в ужасе.
В таких мирах, как Сатрыа, демоны не были нескончаемой всепоглощающей чумой. Здесь они должны были подчиняться невероятно мощным правилам, вплетённым в ткань реальности этого мира. Так, в основных мирах богов демоны не были экзистенциальной угрозой.
Они не могли быть ею, потому что боги, которые следили за ними, вмешались бы. Им не стоило больших усилий вмешаться.
Но раз уж сам Хава заявил, что мы с этим разберёмся, то кто такой Круг Хавы, чтобы противостоять нашему плану?
Никто из них не хотел выступать против Люмуфа, потому что он был моим аватаром. Наше присутствие искажало реальность и изменяло окружающую среду вокруг нас. Точно так же, как когда я вознёсся, чтобы стать держателем домена, моё присутствие волной прокатилось по миру Древодома, так что даже Лилии могли его почувствовать, присутствие Люмуфа на Сатрыа имело аналогичный эффект.
Наши нити смешались с божественным присутствием этого мира, и это заставляло жрецов чувствовать себя некомфортно.
Они никогда не чувствовали, чтобы власть их владыки оспаривалась таким образом. Присутствие другого бога в мире, где никогда не было присутствия другого, было тревожным и разрушило давнее убеждение в первенстве их бога в мультивселенной.
Их бог был лишь одним из многих.
В конце концов, сам Круг Хавы назначил двоих для удовлетворения наших нужд: главную жрицу Олпаша и главного жреца Музео. Они должны были действовать как посредники и облегчать наше взаимодействие с остальной Сатрыей.
Рун закатила глаза, словно судьбы играли с ним какую-то божественную шутку. Может быть, она сама вызвалась на эту роль.
Тогда пришло время официально представиться. Моё данное имя — Оливия из Олпаша, — сказала главная жрица.
А я — Майкл из Музео.
Позже мы узнали, что их так назвали, потому что, когда они вознеслись в Круг Хавы, они должны были считать весь город, который был их родным краем, своим домом, и поэтому им давали имя города в качестве их обычных фамилий.
Земля, куда должен был прибыть король демонов, располагалась глубоко на необитаемых территориях, и казалось, что магия Хавы каким-то образом искривила их магические разломы таким образом, что они могли приземляться только в нескольких определённых местах по всей Сатрыи.
Эти области стали известны населению Сатрыи как земли демонов.
Необитаемые и идеальные для узлового дерева. Или клона.
Наши силы легко прорвались в глубины земель демонов. Чемпионы демонов были, честно говоря, ничем на этом этапе; Эдна и Люмуф могли справляться с несколькими одновременно.
Я задумался о том, какой уровень силы применить, и коротко взвесил риск. Из того, что я мог видеть до сих пор, Хава предложил помощь, но мы должны были помочь высвободить ресурсы.
С узловым деревом я не показывал своей истинной силы. Но почему? Зачем сдерживаться?
Должен ли я бояться возмездия Хавы за размещение одного из моих клонированных тел на его внешних мирах ядра или предательства?
Я коротко обдумал накопленный опыт. Клон, которого я потерял в 261 году, скоро снова будет в моём распоряжении, а Алка вернётся в строй примерно через два-три года.
Люмуф понял мои опасения, а затем спросил Оливию и Майкла: Насколько надёжен ваш бог?
Я видел нелепость вопроса. Как их собственные жрецы могли знать характер своего бога? Но даже так, их ответы помогли.
Если Хава не достоин доверия, то никто не достоин, — уверенно ответил Майкл из Музео.
Решения Хавы в его периферийных мирах не внушали такого рода доверия. Но, полагаю, что могли знать те, кто жил в привилегиях?
Ответ Оливии был схожим. Мы никому не доверяем больше, чем Хаве.
Люмуф кивнул. Обещания Хавы надёжны?