Потому что в этих окнах больше не горел свет.
Потому что в этих окнах непроглядная тьма.
Эдгар сжал зубы, впиваясь в губу до маленьких ранок, до маленьких капелек крови. Завтра эти ранки будут нещадно болеть.
Он рад этой боли, ведь тогда пустота, что поселилась в его сердце, опутав его черными нитями, отступает, разжимает свой тугой клубок на мгновение, чтобы Эдгар успел сделать вдох, успел ощутить сквозь тихое сердцебиение, что сам ещё жив.
Он разжимает челюсть, ослабляя хватку на припухшей губе. Боль пульсирует, становясь всё более привычной и родной. Это пугает и завораживает. Боль прекрасна.
Эдгар сморгнул фантомные слезы, впиваясь взглядом в сползающие огоньки.
Нет! Ещё рано. Он не успел запомнить это сияние, но темнота оконных рам уже издевательски лыбилась ему своим бездонным оскалом.
Солнце-предатель откатилось за горизонт.
- Ну и вали! - вырвалось обиженное.
В повисшей тишине комнаты стук в дверь показался оглушающим. Эдгар невольно вздрогнул, отрываясь от окна.
- К тебе пришли, - мягко зовет мать и улыбается немного осуждающе.
Эдгар ждет продолжения.
- В следующий раз, дорогой, выбирай друзей тщательнее. Хорошо?
Тщательнее? Получше? Чтобы нравились соседям или, может, повыгоднее?
- Хорошо, мам, - выдается бесцветно, на автомате, отработанно годами послушной практики.
- Ты у меня молодец, - она довольна его покорностью.
Где-то в глубине души его коробит, но лицо выдает полуулыбку.
Она скрывается за дверью, а Эдгар оборачивается к окну, на секунду задумываясь, кто же этот друг. Он всегда был общительным, но в его доме за все годы обучения бывал только один. И он больше не сможет прийти.
Дверь за спиной открылась, а затем мягко щелкнула, закрываясь.
- Привет? - скорее неуверенный вопрос, чем приветствие.
- Что ты тут делаешь? - вышло нервно.
Но профиль Полли, застывшей у двери в какой-то потрепанной широкой футболке и шортах, кажется неправильным, не вписывающемся в его комнату, в его мир.
- Подумала, что тебе будет...
- Неправильно подумала, - перебил Эдгар, отворачиваясь. Он ждал, что дверь за его спиной щелкнет, но даже спустя несколько минут он отчетливо слышал тихое дыхание за спиной. Пугающе близко.
- Я не пытаюсь заменить тебе друга, - тихий шепот возле уха, - я хочу стать твоим другом. Я не Марк и никогда не смогу занять его место, но я могу быть рядом с тобой сейчас. Я хочу быть рядом.
- Мне не нужна твоя жалость или что там у тебя? - он попытался оттолкнуть Полли, но лишь угодил в кольцо обнимающих его рук.
- Я думала, мы уже прошли тот этап, где ты старался быть козлом, и выяснили, что это не так. И это не жалость. Слышишь? Ты не жалок.
- Слышу, - выдохнул парень, застывая в объятиях.
Повисшая тишина уютно обволакивала в вечернем полумраке комнаты.
- Он жил там, - Эдгар кивнул в сторону окон напротив, понимая, что Полли вряд ли что-то увидит из-за спины, но все же. - Марк жил в том доме, напротив.
Он почувствовал, как Полли вытянула голову из-за его спины.
- Какой этаж?
- Напротив, - хмыкнул Эдгар.
- Только не говори, что вы писали друг другу тупые записки и клеили на окна.
Вместо ответа Эдгар искренне рассмеялся, впервые за последние пару месяцев.
- Что?
- Он нарисовал мне... ну ты знаешь, перед тем как я пошел на своё первое свидание с девчонкой, которая мне тогда нравилась.
- Только не говори, что он нарисовал тебе... Блин, он выглядел вполне правильным парнем, ну в смысле, воспитанным и все такое, - Полли с наигранным разочарованием выдохнула.
- Он и был таким. После того случая, мы больше ничего не клеили, - с сожалением признался Эдгар.
- Почему?
- Потому что он забыл снять рисунок до того, как увидели родители. Оставил висеть его там весь день.
- Сильно ему потом досталось?
- Не то слово! - хмыкнул Эдгар. - Соседи тогда долго косились.
- Он был хорошим другом.
- Лучшим.
- У меня таких нет. Знакомые, приятели. Настоящего нет, - призналась Полли.
- Я завидую тебе. Вам. Вы были друг у друга. Друзья, - выдохнула она, отстраняясь.
Полли отошла к двери и потянулась к включателю, но голос Эдгара остановил её.
- Не включай.
- Хорошо.
- Посидишь ещё?
- Конечно.
Она опустилась на кровать, притягивая Эдгара за руку и усаживая его рядом.
- Я их ненавижу, знаешь. Им все равно. Его больше нет, а они делают вид, что все в порядке, - лицо исказила гримаса.
Полли уложила голову Эдгара себе на колени, зарываясь пальцами в мягкие волосы и аккуратно поглаживая, будто пытаясь унять его обиженного ребенка, прятавшегося в теле юноши.