Дробкат реальности (СИ)
Глава 1
В которой жизнь человеческая любит вояжи по серпантину
- Для шулера у тебя есть два существенных недостатка, – голос седого как лунь, но не потерявшего с годами стати старика не был недовольным, скорее он констатировал самую упрямую в мире вещь – факт.
- Какие? – настороженно спросила молодая девушка, ради того, чтобы поддержать разговор, тем временем пытаясь зачиповать очередной стек одной рукой.
Выходило плохо, потому как двадцать фишек аккуратной стопочкой еле-еле помещались в ладони.
Дедушка соизволил пояснить:
- Во-первых, у тебя слишком маленькие руки. Под такой ладонью тяжело спрятать крапленую карту или лишнюю фишку.
-Но ты сам говорил, что пальцы-то ловкие, - возразила она, недовольно пыхтя. Стек, после того, как от него дропкатом девушка отделила стопки по пять четыре, и три фишки значительно уменьшился и сейчас весьма вольготно размещался в ее ладони.
-Не перебивай!– дедушка посерьезнел. Его наставительный тон в такие минуты заставил внутренне подобраться.–Маленькие руки для мужчины. Да и, глядя на твои пальчики,тяжело будет заподозрить в тебе шулера... А вот вторая проблема посерьезнее.
И выдержав настолько длинную паузу, что даже лицедеи императорских подмостков обзавидуются добавил:
-Потому как женщин - катал не бывает. Не один уважающий себя герр не сядет играть за стол с дамой не только высшего света, но и полусвета. А с теми, кто бы сел играть с женщиной, я бы сам не советовал тебе связываться. Это наверняка такая шулерская шушуера, что и заточку под ребро не погнушаются после игры пустить.
-А зачем же ты меня тогда учишь всему этому? - она недоуменно обвела взглядом стол зеленого сукна, на котором лежала пара запечатанных колод, в углу столбиком мелом были написаны ставки (сделанные ими обоими еще вчера, когда они с дедушкой на интерес до полуночи играли в аллусскийпринт), стеки с фишками и собственно карты.
- Потому что знания лишними не бывают. У тебя и так кроме этих знаний и родословной ничего за душой нет.
Тут дедушка был прав. Отец юнойфьеррины, достопочтимый геррМираскесХейроллер был любителем поиграть по-крупному ну и проигрался. Подчистую. А после решил проблему долгов кардинальным образом – пустил себе пулю в лоб. Может, для него это и был геройский поступок. Может, он думал, что таким образом избавит хотя бы свою любимую жену и маленькую тогда еще дочурку от долговой ямы… Но Васса (а именно так звали юную прелестницу)подросла и твердо усвоила, что самоубийство – это способ лишь перекинуть свои пробелены на плечи близких, самому канув в небытие. Для себя отец уже все решил, а вот дражайшая супруга с ребенком остались, осаждаемые кредиторами.
Мать Вассы - тогда молодая еще красавицадвадцати одного года - сделала все возможное в ее ситуации:выставила единственное свое богатство на аукцион мужского тщеславия. Истала из баронессы Хейроллер графиней Бертран.
Герр Бертран был уже не молод, статен и столь же дружелюбен как мраморная колонна. Когда Васса, шестилетняя, увидела его в первый и последний раз, он показался ей олицетворением вечной зимы: снежно-белые волосы, резкие черты лица, индевеющий взгляд.
После той приснопамятной аудиенции и последовавшего разговора с матушкой Васса и была отослана в провинциальное захолустье к деду герру Аллару Хейроллеру, в прошлом ловеласу и шулеру (впрочем, последнее так и не было доказано), сколотившему свое состояние на карточных играх.
-А папу ты тоже учил играть? – этот вопрос мучил девушкудавно но ей все никак не удавалось его задать. А тут дедушка в почти благодушном настроении…
- Нет.
Резкий, рубленный ответ заставил ее внутренне поежиться. Уж больно тон был хлесткий, словно удар кнута.
- Не только не учил, но и категорически запрещал брать в руки карты. Мираскес был слишком увлекающимся. Слишком… Он и руки твоей матери добивался с какой-то одержимостью, азартом. Хотя семья этой почтенной фиррены была против их брака, твоему отцу таки удалось добиться желаемого.
Итог этих достижений, то бишь Васса, сейчас сидела за столом и чувствовала, практически материально ощущала, как мрачные мысли деда, словно стая воронья кружат над его головой.
- Не отвлекайся, давай теперь ложный каттинг, а потом шаффл. И когда будешь мешать карты, спрячь в рукав трефового туза.
В этом весь Аллару Хейроллеру. Для него лучшее лекарство от любых тяжких дум – это дело. А любимое его дело – это карты. Сейчас он редко выходит в свет. Да и какой «свет» в этой провинциальной техонской глуши.
Маленький городок в одной из провинций необъятной империи, где из развлечений осенняя ярмарка, зимние побоища, да и традиционное весеннее сжигание чучела Ульраны-зимы на городской площади перед ратушей. На последнее, кстати, выходит посмотреть и сам хоген: осенит всех божьим знамение, обзовет народное гулянье мракобесьем, полюбуется, как пылает костер да и обратно в храм зайдет. Да, бывает, еще какой-нибудь недобитый лютней менестрель приедет, затянет заунывную балладу. Хорошо, если у сего лицедея голос будет, а то ведь иногда как завоет, что все коты в округе в недоумении – какому их усато-полосатому собрату так хвост прищемили.
Домик, где жили дедушка с внучкой был небольшой. Это единственное достояние, оставшееся у Аллара, после того как он погасил часть сыновьих долгов. По хозяйству помогала баба Гара – дородная тетка из ближайшего околотка, приходящая к ним два раза в неделю, чтобы приготовить, постирать да прибрать. Впрочем, в последнее время часть ее обязанностей по настоянию дедушки Васса взяла на себя, как -то готовка, штопка и уборка. Хотя графини априори и не должны заниматься такими делами, но то в теории, а это – жизнь.
Так и жили они вдвоем: герр Хейроллер и его внучка, Вассария Бертран (отчим все же согласился дать ей свои титул и фамилию, при условии, что не увидит падчерицу больше).
Образование и воспитанием Вассы – целиком и полностью заслуга дедушки. Конечно, тонкостей этикета онаувы и ах, не знала, умением искусно картавить (говорят, в столице сейчас среди барышень это модно) похвастаться тоже не могла, а из танцев знала только креп и мальрон – то единственное, что играли на приемах, устраиваемых губернатором.
Стук в дверь вывел Вассу из состояния размышления.
- Сходи, открой, – дедушка, удобно расположившийся в кресло-качалке не пожелал покидать столь уютного пристанища.
Выйдя из залы и добравшись по коридору до входной двери, она отперла замок.
На пороге стоял почтальон. Похоже, новенький. Раньше письма и газеты разносил почтенный Мальрин. Но старик начал сдавать и засобирался на пенсию. Его приемника украшала щербатая улыбка, чуть задранный кверху конопатый нос и кургузый сюртук. Все это никак не вязалось со слякотной погодой, что властвовала на улице. Мешанине из дождя и снега под стать постная серая физиономия и доха потеплее.
-Письмо для герра Хейроллера.
- Я за него.
Плутоватый парнишка озорно улыбнулся и, почесав не сильно чистой пятерней взлохмаченные вихры, выдал:
-А не сильно ты на герра похожа. Что делаешь сегодня вечером?
Брови девушки непроизвольно взметнулись вверх. Молодчик, статься, принял ее за смазливую служаночку: ну да, платье простое, серое, купленное (не сшитое) в лавке не для господ, а для горожанок. А шустер! Времени зря не теряет.
- Вечером, конечно, свободна, вот только уложу сына и трех дочурок спать. – и, не давая молодцу опомниться, Вассаигриво прощебетала, как бы извиняясь: - раньше у них папа был, он их укладывал, но он ушел, вот плохо и засыпают, но если новый появиться …