- Милый я тебя очень прошу. Веди себя прилично за столом.
Как тут же просыпается внутри какая-то сила, которая непременно хоть что-нибудь да испортит. Причём намеренно! И никак он не мог совладать с этим. Вроде бы заранее настроится вести себя как истинный джентльмен, но как только заслышит точно такую же просьбу от кого-то ещё - всё пропало.
И в тот день на экзамене он поступил именно так. Он сделал всё наоборот и написал свою версию. Ему, конечно же, потребовалось чуть больше времени на это творение, ведь ещё предстояло разобраться, чем же именно его могло привлечь нынешнее положение дроблов, а времени оставалось не так уж и много. Но поразмыслив минут десять, он всё же приступил. Герман со всей тщательностью пытался подобрать веские аргументы, которые могли послужить оправданием для такой жизни и на его взгляд у него это получилось. Но по окончании урока оказалось, что учитель думал иначе. Ему вовсе не понравились некоторые выражения из рассказа Германа. К примеру: «Эти добрые люди хоть и подвержены влиянию страстей, денег и всякой роскоши, но они хотя бы честно признаются себе в этом в отличие от нас, которые подавляют свою истинную природу посредством научных законов и определений. К тому же, они очень открытые. И не скрывают своих внутренних сердечных эмоций (как хороших, так и плохих) за холодностью ума и познанием себя через высший разум». Такого вот рода высказывания одного из его учеников возмутили учителя до крайности, и он решил прочитать этот рассказ перед всей аудиторией. Ну что здесь можно ещё добавить, кроме того, что это оказалось весьма мучительным испытанием для совсем ещё юного Германа, который буквально сгорал под ненавистно-насмешливыми взглядами своих товарищей обращённых на него отовсюду. Если признаться честно, то Герман поначалу и сам скептически относился к своей задумке, но после того как она встретила такое ненавистное приветствие среди всех собравшихся, он укоренился в правоте своих сырых умозаключений. Учитель, кроме всего этого, доложил об этом инциденте директору, который в свою очередь, пожелав остаться в стороне, пригласил для беседы с Германом представителя власти.
Этим представителем оказалась уже немолодая дама с зонтиком в руках и холодным взглядом. Бесшумно отворив дверь, она уверенно вошла в кабинет. С самого утра небо было затянуто тучами, и срывался мелкий колючий дождь. Её чёрный плащ был усеян капельками влаги, а пуговицы в точности передавали очертания слегка прищуренных человеческих светло-голубых глаз. Директор, завидя эту даму, тут же удалился, оставив свой кабинет как, собственно говоря, и Германа в её полном распоряжении. Разговор продлился недолго. Она лишь уточнила его происхождение и то кем работали его родители. Затем осведомилась о его мнении по поводу сегодняшней погоды и в ненавязчивой беседе добралась до сути. После того как она выявила, что это было скорее написано в противовес всеобщему мнению, чем по собственному наитию, оставила его в покое. А вот на светлой обивке стула директора, после её посещения ещё надолго закрепились белёсые разводы от мокрой одежды.
После этого разговора продолжения не последовало, и инцидент был замят, а через некоторое время и вовсе забыт. Забыт всеми кроме Германа, который всерьёз заинтересовался жизнью дроблов с того момента. Скорей всего это произошло только от того, что его мало заботила жизнь окружающих. Мы бываем более склонны к изучению культуры других народов, а дроблов вполне можно было классифицировать как народность, чем своей собственной. И порой это происходит лишь от недовольства этой самой культурой. Но настоящая угроза к нему подобралась только на последних курсах. Под занавес так сказать!
Так вот, на последнем году обучения, он начал писать научную работу по изучению дроблов. И в то же самое время он встретил Ирэн. Для изучения ему были необходимы образцы, в которых ему грубо отказали, а после, настойчиво предложили переменить тему своей работы. Честно говоря, он и сам уже подумывал переменить тему, поскольку материалов для изучения было очень мало, а достать больше просто не было возможности. Но после этого настойчивого предложения со стороны руководства кафедры, он, как это случалось и раньше, твёрдо укоренился в собственном решении: не сворачивать и во что бы то ни стало закончить свою работу!