Боль в боку от вонзившегося туда колющего острия, заставила напомнить Андрею о том, что было бы не плохо убраться отсюда подальше, пока два монстра, решают, кто из них более достоин, что бы отобедать им. Из-за повреждения кокона паутины, она потеряла свою первоначальную прочность, и позволила двигаться рукам. Стараясь сильно не шуметь и не делать резких движений, ему наконец-то удалось освободить одну руку. Помогая ей освободить вторую руку, он непрерывно продолжал следить за монстрами, замершими друг напротив друга. В этот момент неподвижно стоявший скорпион молниеносно подпрыгнул к пауку и постарался вонзить свое смертоносное жало в голову. Но паук, оказался на долю секунды быстрее и успел отпрыгнуть назад. Скорпион еще несколько раз пытался достать своим кнутовидным хвостом, а также и клешнями, но паук всегда успевал уйти от удара. После еще одной неудачной атаки, арахнид перешел в контратаку. После того как жало стало поднимать вверх и открыло прикрывавшую голову, паук неожиданно выплюнул струю паутины прямо в глаз. Не успевший среагировать скорпион, не до конца успел закрыться клешней, и часть путины закрыла большую часть глаза, который тянулся на всю ширину головы. Наполовину ослепленный скорпион уже не так сильно спешил начинать новую атаку. Арахнид же наоборот, пытаясь развить успех, еще несколько раз плевался сгустками свой паутины, но все они отражались либо клешнями, либо хвостом.
Завороженный смертельным танцем, Андрей даже остановил свое продвижение к свободе и наблюдал за схваткой двух громадных тварей. Атака одного монстра, сменялось периодической атакой другого. То мелькавший длинный остроконечный кнут, и тут же отбитый остроконечными передними резцами. То неожиданный плевок, и он натыкается на поднятую клешню. Так, атакуя друг друга, они продолжали кружить вокруг небольшого пространства, не замечая рядом замершего и наблюдавшего за ними человека.
Неизвестно сколько бы Андрей мог наблюдать за этим вихрем смертельных атак, если бы не начавшейся зуд по всему телу, который отвлек его от созерцания этой картины. Вспомнив о том, что он все еще связан, он стал снова распутывать себя. Из-за довольно долго нахождения в паутине, одежда в некоторых местах уже растворилась, и тонко намотанные и подогнанные друг к другу нити, начали жечь тело и оставлять на нем пока еще не большие и не глубокие ожоги. Стараясь не привлекать внимание и не шуметь, распутывая впившиеся в тело нити, он все продолжал следить за схваткой. Стараясь не тревожить правый бок и засевшее в нем какое-то остроконечное шило, Андрей уже почти распутал все тело, оставались только ноги. Неожиданно подкосившиеся ноги скорпиона, заставили его завалиться на бок, заставили немного отвлечься человека от своего освобождения.
'Похоже, паучок, не так-то прост, и плевался он сейчас куда более ядовитой паутиной, чем опутал меня', – мелькнула мысль у Андрея. Выжидавший арахнид, тут же подскочил к оступившемуся противнику и вонзил свои челюсти в незащищенный бок. По пещерам разнесся режущий слух жуткий вой, раннего скорпиона. В этот же момент, ощущая уже бегущий по своим сосудам яд, скорпион невообразимым образом изогнул свой хвост и глубоко вонзил его в толстое брюхо. Разжав свою хватку, паук издал предсмертный вопль и своим телом завалился на скорпиона. Не веря в такое избавление от столь ужасных тварей, человек продолжал смотреть на обнявшихся противников и выискивать у них признаки жизни. Вдруг туша арахнида начала немного шевелиться. Раненый, но еще не мертвый скорпион, пытался выкарабкаться из-под массивного тела. Андрей, понимая, что надо быстрее распутывать ноги и линять отсюда подальше, пока еще не вылез монстр, дрожащими руками продолжил распутывать себя.
В то время, когда скорпион пытался еще выбраться из-под мертвого паука, Андрею удалось освободиться, и он уже стоял на ногах. В то время как победитель схватки все еще пытался выбраться, охваченный страхом человек повернулся противоположную сторону и собирался дать стрекоча. Но за последние часы, проведенные под постоянной властью страха, заставили его задуматься о том, что будет дальше и уже не со столь панической мыслью, он задержался и оглянулся, посмотреть на скорпиона, которому удалось уже выбраться. – 'И куда я отсюда убегу? В сводах этих пещер наверняка полна подобных тварей, и я опять нарвусь на кого-нибудь из них, и они будут куда расторопнее этих, и меня тогда спокойно покромсают на куски. А здесь? А здесь, всего лишь добить надо этого и так уже наполовину мертвого скорпиона, или как тут его называют', – рассуждал про себя Андрей. Тут же, острой болью, напомнила о себе, позабытая рана в боку. Заведя левую руку за спину, морщась от колющей боли, ему удалось нащупать окончания предмета торчащего в боку. Зажав зубы, он вытащил из спины небольшой осколок остроконечной кости, чуть длине локтя. Кость представляла собой круглый отполированный пруток, который с одной стороны заканчивался заостренным концом, а со второй стороны тупым основанием. С костью в руках, которое скорее походило, на остроконечный кол, Андрей почувствовал себя увереннее, и решился таки напасть на скорпиона. В принце, у него все ровно не оставалось другого выбора, так что выбирать ему долго не пришлось.
Скорпион, постоянно заваливаясь на бок, продолжал уползать в ту сторону, откуда пришел. Взяв в одну руку кость, а в другую камень, подобранный рядом, приободренный Андрей, стал приближаться к скорпиону. Но противный хруст костей под ногами выдал его и заставил обернуться беглеца. Уставившись своим большим половинным, немигающим глазом на человека, монстр даже перестал падать и стал неподвижно.
У Андрея предательски задрожали ноги, чувства страха вновь накатило и обрело силу. Хотелось развернуться и бежать, спасаться от ужасающего взгляда, только бы спрятаться и не видеть его. Проклиная себя за малодушие, и борясь со своей слабостью, стыдя себя за трусость, напрягая свои внутренние силы, Андрей стал сопротивляться этому чужому воздействию на свой разум. Словно отгораживая свой мозг, возводя невидимую стену между собой и монстром, он старался выбросить его из своих мыслей. Сначала у него ничего не получалось, но затем, с каждой новой попыткой у него все лучше и лучше удавалось справиться с чужим воздействием. Очищая каждый уголок своего разума, ограничивая не видимыми стенками проникающий страх, ему удалось вытолкнуть чужеродную силу из своего сознания.
После исчезновения чужой силы, словно испарился до сих пор не покидающий, ужасающий страх, лишь только бурлящий в крови адреналин не давал окончательно успокоиться. Ободренный полученным эффектом, Андрей замахнулся и бросил камень в противника. Камень попал в хвостовую часть, но этого хватило, чтобы вывести чудовище из неподвижного состояния и оно сильно завалилось набок. После падения открылась нижняя, укушенная пауком, часть туловища. Воспользовавшись этим моментом, Андрей, забывший о своей боли, оказался рядом и с силой воткнул острую кость рядом с головогрудью чудовища, за что, тут же получил острыми когтями по рукам. Отскочив назад и избежав нового удара, Андрей стал наблюдать, как монстр пытается встать, продолжая судорожно бить ногами. Так продолжалось минут десять, потом он затих и больше не двигался. Выждав еще какое-то время, затем, подобрав камень побольше, он подошел и опустил его на голову скорпиона несколько раз.
После столь боевых действий, он ощутил дрожь по всему телу и слабость в ногах. Он опустил рядом с еще недавно живым противникам. Вновь накатил страх, но не тот первобытный ужас, от которого хотелось бежать и спасаться, а страх перед тем, что он сумел напасть и победить такую жуткую тварь. После того как он смог освободить свое сознание от чужого присутствия, он словно бы очнулся от ступора и уже другими глазами смотрел на все происходящие. Он догадывался, что, скорее всего, находиться не на земле, а в каком-то неизвестном новом мире, но разум, привычный к обычной жизни, все еще никак не хотел мириться с суровой действительностью. От вида жутко раскуроченного скорпиона, к горлу подкатил комок. Не справившись с рвотными позывами, пришлось наклониться и избавиться от заполнившей рот желчи. Начало кружиться голова, перед глазами поплыла картинка. Парень потерял сознание и завалился на спину поверженного монстра.