Управлению Особого Отдела НКВД по Сталинградскому фронту
Начальнику Особого отдела,
тов. Топчиеву В.К.
На Ваше донесение от 01.02.43 № СФ/004-О о применении в составе 64-й армии Сталинградского фронта беспилотных летательных аппаратов (БЛА) специального назначения — доложено.
ПОСТАНОВЛЯЕМ:Признать целесообразным проведение испытаний указанных аппаратов с участием представителя Ставки Верховного Главнокомандования в условиях боевой обстановки.
Для предварительной оценки результатов, достигнутых в районе Сталинграда, командующему 64-й армии генерал-полковнику Шумилову представить в Ставку:
краткий технический отчёт о конструкции, управлении и результатах применения аппаратов;
фотоматериалы и карты применения;
предложения по расширению практики использования на уровне фронтов.
До прибытия представителя Ставки аппараты продолжать использовать в интересах завершения текущей боевой операции, при этом обеспечить:
охрану персонала и оборудования;
сохранность всей документации и отчётности;
соблюдение режима секретности.
По результатам испытаний, при положительной оценке, предусмотреть возможность создания опытного подразделения воздушной разведки в составе штаба одного из фронтов РККА.
Представителя Ставки для командировки определить в отдельном распоряжении.
Верховный Главнокомандующий
Маршал Советского Союза
(подпись) /И. Сталин/
Секретарь Ставки ВГК
/А. Штеменко/
*****
Снег в Сталинграде не прекращался вторые сутки. Он ложился поверх выжженных улиц, вдавливался в кирпичи, засыпал руины. В таких условиях даже звук глох, как будто сам воздух не желал больше слышать голос войны.
На окраине бывшего рабочего посёлка, в укрытии, где размещался передовой пункт управления 64-й армии, в этот день было необычно многолюдно. Картами завалили все горизонтальные поверхности — даже на буржуйке лежала фанера с красными отметками. У стены, рядом с радиостанцией, стоял человек в кожаном пальто, с твёрдыми чертами лица и глазами наблюдателя. Это и был представитель Ставки — генерал-лейтенант Сергей Штеменко, прибывший по личному поручению Верховного.
Рядом с ним — Шумилов, Ласкин и Громов.
— Предлагаю сразу к делу, — сказал Штеменко, не теряя времени. — Время нынче на вес золота. Полигон — дело вторичное. Покажите, как говорится, на живом враге.
— Покажем, — тихо отозвался Громов. — В секторе севернее вокзала, по данным ОСНАЗа, ещё активны две вражеские группы. Никакой координации, но по-прежнему вооружены. Мы вчера их засекли — сегодня проверим и наводим артиллерию.
Он подошёл к длинному деревянному ящику, снял крышку. Внутри — серебристое тело дрона, лёгкое, почти изящное. Рядом — элементы антенны, блок питания, записывающее устройство.
— Аппарат «Сокол-4». Инфракрасная камера, стабилизация по гироскопу. Дальность — до 12 километров. Передача сигнала в реальном времени. Летит бесшумно, высота — 500–700 метров.
— И всё это… в полевых условиях? — уточнил Иванов, не скрывая интереса.
— Всё. Тут и собирали. Из наших и трофейных деталей.
Громов с сержантом Дурневым вышли наружу. Метель не стихала, но видимость была терпимой. Дрон поднялся в воздух через три минуты — тихо, с лёгким шелестом, как птица, ловящая поток. Через минуту сигнал появился на экране переносного пункта управления. Изображение было чёрно-белым, зернистым, но отчётливым.
— Вот линия разрушенного дома, — пояснял Громов, указывая на экран. — Видите? В подвале — тепло. Люди. Двигаются.
— Сколько?
— Примерно 18–20 человек. Винтовки на ремне, пулемёта не видно. Наводим координаты.
Генерал Штеменко наклонился ближе. Он смотрел внимательно, не перебивал.
— Сигнал устойчивый?
— Да. Второй аппарат уже на запасной позиции, если потеряем этот — поднимем дублирующий. Передаём координаты в батарею полковника Пичугина. Поправка — один градус на северо-восток.
Связист оторвался от наушников:
— Батарея готова. Ждут команды.
Шумилов кивнул:
— Поехали.
Раздался короткий свист — затем, спустя секунды, глухой грохот на горизонте. Экран зашевелился: чёрные силуэты бросились прочь из укрытия. Несколько фигур упали.
— Корректировка… Готово. Следующий залп — по отходящим.
Вторая вспышка — и снова грохот. Камера фиксировала развалины, но больше движения не было.
— Всё. Группа нейтрализована, — сказал Громов. — Фотоплёнка, надо полагать, будет отправлена в Ставку. Подтверждение прилагаем.
Генерал Штеменко молчал ещё несколько секунд. Потом выпрямился, слегка покачал головой и сказал: