- Ой, детка, ты еще здесь? Я думала, ты
уже ушла.
Я обернулась; перед кроватью,
раздвинув зеленые шторки, появилась
широкоплечая медсестра. На груди у
нее висел значок с именем «Санни».
- Я останусь, пока он не очнется.
Я вцепилась в край больничной
кровати, как будто кто-то собирался
меня выгнать и мне необходимо было
продемонстрировать свою решимость
остаться.
Санни сочувственно улыбнулась.
- Ему дали сильное снотворное,
малышка. Он очнется не раньше утра.
— Значит, я останусь до утра, —
улыбнулась я ей в ответ, и голос мой
прозвучал твердо. Я уже просидела
в больнице несколько часов, пока
удаляли пулю и зашивали рану;
сейчас, наверное, было уже глубоко
за полночь. Я все ждала, когда
меня начнет клонить в сон, но
напряжение не отпускало. Каждый
раз, взглядывая на него, я ощущала
какой-то толчок. В голову мне пришла
запоздалая мысль, что родители не
удосужились даже позвонить мне на
мобильный, вернувшись с открытия
маминой галереи. Они небось вообще
не заметили ни окровавленного
полотенца, которым я наспех затерла
лужу на полу, ни того, что папиной
машины нет перед домом. Хотя,
возможно, они еще не вернулись. Для
них полночь детское время. Санни и
бровью не повела.
– Ну ладно, сказала она. — Знаешь,
он просто в рубашке родился. Пуля
только слегка его задела. Ты не в курсе,
зачем он это сделал?
Я нахмурилась, под ложечкой у меня
засосало.
- Что «это»? Пошел в лес?
– Детка, мы с тобой обе прекрасно
понимаем, что ни в каком лесу он не
был.
Я вскинула бровь, дожидаясь
продолжения, но его не последовало.
— Э-э... нет. Он там был. Его случайно
подстрелил кто-то из охотников.
Это была чистая правда. Ну, за
исключением слова «случайно». Я
была совершенно уверена, что это не
случайность.
Санни залилась квохчущим смехом.
- Послушай... Грейс. Ты его девушка?
Я неопределенно хмыкнула, что можно
было истолковать как положительный
или как отрицательный ответ
в зависимости от желания моей
собеседницы.
Санни истолковала его положительно.
- Я понимаю, ты тоже замешана в эту
историю, но ему действительно нужна
помощь.
И тут до меня начало доходить.
Я с трудом удержалась, чтобы не
рассмеяться.
- Вы решили, что он пытался
застрелиться? Послушайте... Санни. Вы
ошибаетесь.
Сестра сощурилась.
— Ты нас тут за дураков держишь?
Думала, мы этого не заметим?
Она взяла безвольные руки Сэма и
развернула их ладонями вверх, точно
в безмолвной мольбе. Оба его запястья
пересекали шрамы, следы глубоких
ран, которые должны были быть
смертельными.
Я смотрела на них, но они, точно
слова чужого языка, ни о чем мне не
говорили.
— Это случилось еще до меня, — пожала
я плечами. — Говорю вам, сегодня он
вовсе не пытался застрелиться. Это
какой-то придурочный охотник.
- Конечно-конечно. Как скажешь. Если
что-нибудь понадобится, позови.
Санни одарила меня пристальным
взглядом, прежде чем уйти и оставить
наедине с Сэмом.
Щеки у меня пылали, я тряхнула
головой и уставилась на побелевшие
от напряжения костяшки пальцев,
сжимавших край кровати. Терпеть
не могу этот снисходительный тон у
взрослых.
Ровно через секунду после того, как
Санни ушла, веки Сэма дрогнули
и поднялись. Я подскочила от
неожиданности, сердце у меня
грохотало где-то в ушах. Я очень долго
не сводила с него взгляда, прежде
чем пульс у меня начал немного
успокаиваться. Разум подсказывал
мне, что глаза у него орехового цвета,
светло-карие, но честное слово, они
по-прежнему были желтые, и взгляд их
определенно был устремлен на меня.
Мой голос прозвучал куда тише, чем я
ожидала.
- Ты должен спать.
- Кто ты такая? — произнес он,
и я уловила те самые сложные,
трагические нотки, которые врезались
мне в память с того раза, когда я
слышала его вой. Он сощурился. — У
тебя знакомый голос.
У меня защемило сердце. Мне и в
голову не приходило, что он может не
помнить своего существования в теле
волка. Я не знала, как должно быть. Сэм
протянул ко мне руку, и я машинально
положила его ладонь на свою. С легкой
виноватой улыбкой он поднес мою руку
к носу и принюхался. Улыбка его стала
шире, хотя и осталась робкой. Это было
настолько восхитительно, что у меня
перехватило дыхание.