Под охраной Луиза приехала в один из городов Вестфалии, где должна была работать на целлюлозной фабрике. С детства не привыкшая к труду, Луиза должна была целыми днями среди бесконечного шума и грохота машин простаивать у фабричного стола, слыша постоянные понукания надсмотрщиц, требующих работать быстрее. К вечеру девушка буквально валилась с ног. Работа оказалась для нее слишком тяжелой. Луиза все время имела дело с кислотой, которая необходима для производства целлюлозы, и поэтому у нее начали болеть глаза. Руки покрылись волдырями, с них начала слезать кожа, и скоро они покрылись открытыми ранами.
Вначале Луиза, как видно, не последовала совету герра Ларха. Скоро она заслужила славу трудной заключенной и ленивой работницы. Дважды ее на три недели сажали в темный подвал и давали только хлеб и воду. Первый раз ее наказали за порчу машин, второй — за устройство побега одной заключенной. Она слыла непокорной заключенной, и это вело к тому, что ее посылали на самые тяжелые работы, но она по-прежнему оставалась непреклонной. Все попытки сломить ее упорство не давали результатов.
Однако после шести месяцев работы на фабрике Луиза резко переменилась. Она стала послушной и с желанием работала на немцев. Однажды в субботу утром она обратилась к надсмотрщице с просьбой дать ей на воскресенье «Майн Кампф». Ее просьба была удовлетворена. Она читала эту толстую книгу с явным удовольствием и самые напыщенные выражения даже зачитывала вслух. Луиза действительно читала эту книгу очень внимательно, так как скоро начала обсуждать ее с надсмотрщицей, которая была очень рада, что такая образованная заключенная наконец-то стала на правильный путь. Кончив читать «Майн Кампф», Луиза попросила дать ей еще несколько подобных книг. Она читала их очень внимательно и скоро стала поражать надсмотрщиц знанием этих книг и, как казалось, своей преданностью нацизму. Весть о странном превращении заключенной, которая вначале была одной из самых трудных, а теперь стала образцовой работницей и рьяной последовательницей нацизма, быстро распространилась по фабрике и дошла до ушей начальства. Луизу вызвал один из старших начальников тюрьмы, который после довольно продолжительной беседы пришел к выводу, что с ней действительно произошло удивительное превращение. Обо всем этом сообщили высокому начальству. Все официальные лица, которые беседовали с Луизой и задавали ей каверзные вопросы, в конце концов убеждались, что она прозрела. И вот после восемнадцати месяцев работы на фабрике Луизу освободили и направили в известную немецкую шпионскую школу «Зиргфлид», находящуюся в Голландии, в окрестностях Гааги. Истинная патриотка и активная участница Движения сопротивления теперь готовилась стать шпионкой, чтобы работать против своей родины. Немцы считали, что прозревшая преступница может принимать участие в создании Великой Германии.
IVВ шпионской школе Луизу подвергли очень тщательной проверке. Мастера шпионажа разочаровываются быстрее людей других профессий. Сталкиваясь с неожиданными превращениями людей, они прежде всего задают себе вопрос: «Кто от этого выигрывает?» В данном случае выигрывала Луиза. Изменив свои политические взгляды и поведение, Луиза избавилась от тяжелой работы на фабрике-тюрьме и приобрела некоторое подобие свободы. Шпионы, которым доверяют особо важные секреты, подвергаются очень тщательной проверке. Нельзя допустить, чтобы в их число попали предатели. Всей прошлой жизнью Луизы и ее теперешними взглядами интересовались два ведущих чиновника немецкой службы безопасности в Голландии — герр Шрейдер и герр Кнолле, о которых уже упоминалось при описании дела Гельдера. Они взвесили все факты. Отец Луизы был настроен пронемецки — факт в ее пользу. Но она являлась активной участницей Движения сопротивления — факт явно не в ее пользу. Первое время она была враждебно настроена к немцам — еще один факт против нее. Однако теперь она стала рьяной сторонницей нацизма — превращение явно в ее пользу, если это действительно так. Луиза обладала многими качествами, которые очень важны для шпиона, — имела образование, владела несколькими языками, была красива, смела и имела удивительное свойство покорять людей своей красотой и умом.
После многочисленных и долгих допросов герр Шрейдер и герр Кнолле встретились, чтобы сравнить свои выводы. Луиза, несомненно, обладала всеми теми качествами, которые могли бы помочь ей стать выдающейся немецкой шпионкой. Вся трудность заключалась в том, чтобы решить, была ли ее преданность нацизму искренней. Шрейдер сказал «да», Кнолле сказал «нет». Он даже пошел дальше и требовал, чтобы ее немедленно казнили. Он был уверен, что Луиза ведет с немцами двойную игру и говорит о своей преданности нацизму только для того, чтобы избавиться от работы на тюремной фабрике и стать тайным агентом немецкой секретной службы, а потом, узнав ее секреты, причинить ей колоссальный ущерб. Кнолле утверждал, что природа человека всегда остается неизменной. И если когда-то она была истинной патриоткой Голландии — об этом говорит ее участие в Движении сопротивления, — то она недостойна даже изучения такого вдохновенного труда, как «Майн Кампф». Но если она всегда только пользовалась удобным случаем и, вступая в ряды Движения сопротивления, плыла по течению, а теперь, когда обстановка изменилась, готова плыть по волнам нацизма, то. не исключено, что при малейших изменениях обстановки в дальнейшем она снова изменит свои взгляды. В любом из этих случаев она опасна.