– Пойдем. – Схватив ее за руку, Клод потащил Марису за собой. – Нам надо поговорить.
– Но будет не очень вежливо, если мы уйдем сейчас, – попробовала сопротивляться она.
Мариса почувствовала – что-то случилось, и испугалась, потому что неожиданно ощутила страх, неприятным холодком прокатившийся по спине.
– Будет невежливо, если мы поговорим прямо здесь, – прошипел Клод.
И она сразу поняла, что потери неизбежны.
Камилла вошла в гостиную.
Ей вдруг показалось, что должно произойти нечто очень важное.
Она остановилась, обвела растерянным взглядом комнату, задержавшись на фотографии Джулии.
Камилла взяла снимок, внимательно вгляделась в улыбающееся лицо дочери… Какая-то неясная еще мысль пронзила ее. Словно разгадка чего-то очень важного была у нее в руках.
Вернувшись в спальню, Камилла достала старые фотоальбомы и начала разглядывать снимки, перелистывая страницы.
Вот Джулия пошла в школу. Вот они с Джудит пришли домой, и у Джудит разбит нос, а зеленые глаза озорно блестят.
Камилла замерла.
Глаза Джудит. Они всегда были зелеными… И манера разговаривать…
Да, многое можно было списать на пластические операции, которые ей пришлось перенести. Но не заменили же ей цвет глаз! Конечно, она могла использовать линзы, однако зачем ей прятать свой природный цвет?
Камилла задумалась, вспоминая их последние встречи, которые были не очень частыми.
Все в Джудит напоминало ей об одном человеке. Но Камилла даже самой себе боялась признаться в том, что перед ней была совсем не Джудит… совсем не она.
Сердце предательски кольнуло.
Камилла приложила руку к груди, надеясь, что боль скоро пройдет.
Слезы выступили у нее на глазах. Неужели? Неужели она окажется права?
В это хотелось верить… Но она не могла! Не могла себе позволить надеяться на что-то несбыточное. А вдруг она ошибается и всему найдется вполне разумное объяснение?
Волнение охватило Камиллу. Хотелось сию же секунду узнать правду, выяснить все до конца… Но она не представляла, как это сделать.
Да, возможно, надо позвонить.
У нее где-то был номер.
Схватив мобильный телефон, Камилла нашла номер в телефонной книге и замерла в нерешительности.
Время за полночь. Наверняка она уже спит.
Она. Кто она? Джулия или Джудит?
Камилле казалось, что она не доживет до утра.
В раскрытое окно донесся шум подъехавшей машины. И тут же словно какая-то неведомая сила сорвала Камиллу с места и заставила спуститься вниз, подойти к двери…
Стоя перед закрытой дверью, она вдруг поняла, что сейчас все решится.
Джулия расплатилась с таксистом и вышла из машины. Подойдя к дому, она заметила, что в окнах горит свет. Значит, мать еще не спит.
Что она скажет? Как может мать простить ее за то, что она сделала?
Рука, поднятая для того, чтобы позвонить, замерла, не решаясь сделать последнее движение.
И вдруг дверь распахнулась.
Камилла, не говоря ни слова, смотрела на нее широко раскрытыми глазами.
Джулия расплакалась.
– Мама! – Она бросилась ей на шею. – Мамочка, прости меня! Прости!
Она почувствовала, как материнские руки обняли ее, ощутила тепло ее пальцев.
– Девочка моя, – прошептала Камилла. – Я так скучала без тебя.
– И я, мамочка!
Обнявшись, они вошли в дом. Им о многом надо было поговорить.
Мариса смотрела на Клода, и ее глаза яростно сверкали.
– Ты не посмеешь, – прошептала она.
Клод вздохнул. Она никак не хотела понять, что развод – единственный выход из создавшегося положения.
Это он еще не сказал ей о том, что Джулия жива.
Он даже думать не хотел, как она взбесится, когда узнает об этом.
Лучше завершить разговор сейчас.
– Мариса, – мягко, но в то же время решительно произнес он, – ты должна осознать, что другого выхода нет. Мы чужие люди, и я не вижу ничего, что могло бы связывать нас.
– Это все Джулия! – злобно рявкнула она, в ненавистью глядя на него. – Это она во всем виновата!
Клод опешил.
– Так ты знаешь?
– А чего тут не знать?! Даже мертвая, она до того затуманила твой разум, что ты не видишь женщин, которые тебя окружают!
Не знает… Клод вздохнул с облегчением.
– Зато ты не пропускаешь ни одного хоть немного привлекательного парня, – не удержался он от колкости.
– Что ты имеешь в виду? – недобро прищурившись, напряженно поинтересовалась Мариса.
– Наверное, то, о чем говорю, – едва заметно усмехнувшись, пробормотал он. – И ты прекрасно знаешь, что это правда.
– Мерзавец! Ты следил за мной!
Она швырнула в него первым попавшимся в руку предметом. Это оказалась вазочка.