— А кто… Эти Хозяева?
— Думаю, что другие люди. Ленивые и скучающие. И наши схватки для них — просто зрелище. Способ нескучно проводить время. Но я не для того вскрыл твою камеру, чтоб рассказывать о своих догадках. Я здесь уже восемь схваток. Поэтому могу точно тебе сказать: мы здесь — рабы. Бойцы. Гладиаторы. И мы рано или поздно умрём.
Хочешь спастись и отомстить гнусным тварям — нашим хозяевам?
— Конечно. Уж что-что, а то, что нас всех тут так и так убьют, я понял ещё после первого раза.
— Отлично. Отлично. Вот это — оружие. Смотри: пользоваться им нужно так, — Мартен быстро и чётко рассказал всё, что уже знал об автомате, и с радостью убедился, что хотя бы мизинец бирмэна, человека-медведя, пролезает в предохранительную скобу спускового крючка, — Прикрывай меня! Стреляй во всё, что будет двигаться!
— Понял. Но… — бирмэн перешёл следом за Мартеном к двери следующей камеры, наблюдая, как тот споро и без лишних движений вскрывает стену у её замка, — Откуда у тебя это оружие?
— Я его отобрал у двух людей, которых послали убить меня. Послали наши Хозяева. Так что о своём статусе я узнал всё, что хотел. Я слишком много вспомнил. И стал для хозяев уж слишком опытен. Хитёр. И этим — опасен. Настолько, что меня захотели просто застрелить во сне.
— И где же эти… убийцы?
— Там, остались в моей камере. — Мартен небрежно кивнул головой на мускулистой шее в ту сторону, откуда они пришли, — Я перехитрил их. И сам их убил. Так что оружие досталось мне по праву победителя.
Язычки второй камеры щёлкнули, дверь распахнулась буквально настежь, словно сама по себе — кто-то могучим ударом изнутри почти снёс её с петель, да так, что не посторонись Мартен вовремя, его отбросило бы на другую сторону коридора!
— Эй, эй! Нельзя ли потише! — дикий рёв того существа, что оказалось сейчас перед ними, буквально вывалившись в проём, почти оглушил Мартена. — Мы — не люди! Мы такие же узники и бойцы, как ты!
Существо, ударившееся с разгону всем телом и головой о противоположную от двери стену, казалось, очухивается: во-всяком случае оно потрясло этой самой косматой головой, и искоса действительно взглянуло на Мартена. Рычать перестало. Мартен вдруг понял, что бирмен, автоматически взявший их нового союзника на мушку, прячется у него за спиной, и поморщился: излишняя осторожность может со временем выйти бирмену боком!
Но существо, вставшее, как и они, на задние лапы-ноги, уже вполне пришло в себя, и, вроде, нападать на них пока не собиралось, убедившись в том, что они — действительно не люди. Броневые пластины, прикрывавшие тело, иногда наползая друг на друга самым причудливым образом, не оставляли сомнения на основе какого существа выведен этот мутант. Но вот он и разлепил рот:
— Вы… Кто?
— Такие же как ты. Бойцы. Гладиаторы. Ромэн и бирмэн. — Мартен не стеснялся показать пальцем, — Ты — человек-броненосец? — неуверенный кивок (похоже, сравнительно «молодой» мутант ещё многого не вспомнил), — Ты в скольких схватках уже участвовал?
— В трёх.
— Отлично. Отлично. Тогда бирмэн объяснит тебе, что здесь происходит, а пока идите в мою камеру — вон, её дверь первая, и распахнута настежь! — и заберите у валяющихся там недоумков всё оружие, какое найдёте! Да, и не забудьте запасные обоймы.
Мартен ещё не успел вскрыть дверь четвёртой камеры, как бирмэн вернулся. Он продолжал кидать опасливые взгляды в обе стороны коридора, но пока стрелять было не в кого: кто бы ни противостоял бунтовщикам-мутантам, подставляться под пули и когти он пока не собирался!
Мартен не обольщался: понимал, что в любом случае вначале на них натравят нежить — вот таких же роботов, как сбитые и растоптанные им для гарантии летучие дроны-квадрокоптеры, или роботы-Стражи. А вот то, что ничего такого пока ниоткуда не появлялось, было действительно странно: враг явно готовит им неприятный сюрприз. Или…
Или какие-то неизвестные пока Мартену причины не дают врагу «отреагировать» на бунт так, как полагается. Или…
Или этот враг просто коварно хочет дать им «наиграться в бунт»?!
Доктор Эрик Лессер так и не смог заставить себя лечь после ухода майора.
Но и сидеть тоже не мог. Поэтому он старался снять нервное напряжение и рассеять оставшийся в душе после озвучивания майором фактически приговора его питомцу мерзкий осадок — движением. И сейчас мерил пространство своей крохотной комнаты-спальни торопливыми шагами, поминутно оглядываясь на входную дверь.