Нет, они, монстры вонючие, достойны только одного: чтоб бойцы-гладиаторы расправились с ними, пролив при этом море крови, заставив молить о пощаде, и указав наглым тварям их место в иерархии Высшей субординации: человек — венец творенья!
Сейчас, обезопасив тылы, отряд Балдауфа осторожно поднимался наверх — чтоб выйти в тыл мутантам на втором уровне. А во фронт этим тварям должны были ударить два отделения из второго взвода. Неожиданностей сержант не ждал: твари не то что достойного сопротивления, а даже — адекватной реакции на действия превосходящего по огневой мощи противника показать не смогли.
А показали они только реакцию храбрых идиотов. Или тупорылых козлов: монстры не бежали. Вместо этого, как тупое пушечное мясо, пёрли и пёрли вперёд, норовя, даже будучи смертельно раненными, всё равно — нанести врагу хоть какой-то ущерб. Когтями ли, зубами, или даже иглами, которыми были покрыты некоторые тела.
Но люди сержанта хорошо знали свою работу: сойтись в рукопашной, с телами, защищённым бронекомбезами, не смог, не добрался ни один монстр!
Поэтому когда сверху на их головы, словно материализовавшись из пустоты, абсолютно бесшумно обрушились два чёрных тела, Доминик Балдауф даже не успел ничего скомандовать своим огорошенным такой подлостью подчинённым! Он и сам не представлял, что можно без риска для жизни, или переломов, спрыгнуть с десятиметровой высоты!
Правда, он тут же понял, почему монстры остались сравнительно целы: спрыгнули-то они — на головы и плечи людей! Его людей!
Однако подумать о чём-то ещё, и уж тем более как-то отреагировать на внезапное нападение сержант не успел: острый коготь одного из невероятно быстро двигавшихся, так, что вместо рук и ног оставались видны лишь какие-то неясные тени-контуры, мутантов, пропорол ему горло! После этого сержант смог только упасть на колени, а затем и на бок, и невнятно хрипеть, пытаясь зажать хлещущий поток чёрной в полумраке крови. И думать, что не зря этих тварей создали именно для боёв: чего-чего, а скорости и силы монстрам не занимать!
И ему оставалось лишь наблюдать — недолго, впрочем! — как два совсем ничем не вооружённых, кроме зубов, когтей и броневых пластинок, монстра, быстро и эффективно уничтожают его людей. Которые даже не могут стрелять, боясь попасть друг в друга!..
Затем темнота навалилась на сержанта изо всех углов, кто-то невидимый придавил его голову в каске к полу, и конец боя потонул в обрывках выкриков и стонов.
Конец сержанту.
Конец порядку и чёткости.
Ускользающим краешком сознания он успел подумать, что льготная пенсия за добросовестную службу ему теперь уж точно не…
— Неплохо для четвёртого боя. Двенадцать, тринадцать…
— Восемнадцать. Стандартные два отделения.
— Откуда знаешь?
— Это — его воспоминания, — броненосец постучал по виску, — Похоже, мой-то был… Кадровым военным.
— Ага. Отлично. Тогда обучишь нас тактике и стратегии. Потому что мой был всего-навсего вором. Сталкером. Потрошил заброшенные дома да разные склады. В зоне взрывов. Наверное, от радиации в конце-концов и погиб.
— Понятно. Но как я посмотрю, навыкам рукопашного боя твоего было… Обучать не надо. Ты уложил одиннадцать, включая бравого сержанта. Причём его — первым! Отлично, учитывая то, что после этого «крутые» ребята совсем растерялись, и даже стрелять не стали.
— Ну, положим, стрелять они просто побоялись. Мы же свалились точно в центр. А «рассредоточиться» тут — некуда! Пространство площадки — три на три.
— Ага. Короче: мы молодцы. А что это у тебя течёт? — броненосец указал на живот Мартена, в котором Мартен только сейчас обнаружил здоровенную прореху. К счастью, неглубокую, не больше человеческого ногтя: до конца брюшину нож одного из морпехов всё же не прорезал. Но крови вытекло прилично: вся правая нога оказалась покрыта липким чёрным потёком, да и на пол успела набежать небольшая лужица.
— Чёрт! (Тьфу ты! Вот я уже выражаюсь, как они!) Я и не заметил.
— Это ты в угаре боя не заметил. Но зашить-то надо! А то ты так кровью истечёшь.
— Не истеку. У меня раны закрываются быстро. Правда, это — в покое. А покой нам сейчас…
— Только снился! Поэтому идём-ка наверх! Вернее, чтоб ты не дёргался, теряя кровь, давай я тебя донесу, и мы посмотрим, как тебя лучше заштопать. И не забудь: без тебя тут ничего не провернётся!
Ты у нас сейчас — за главного!
Доктор Сэвидж не совсем понимал, почему двое сотрудников СВБ бросили его именно в одиночку. Да ещё в такую холодную! Впрочем, он, конечно, лукавил сам перед собой: отлично он всё понимал.