А на следующий день в их дом вошел сам Дамблдор.
Только сейчас, спустя столько лет, Ремус начал понимать, что же тогда произошло…
Его родители не хотели отдавать его в Хогвартс, оставив на домашнем обучении или и вовсе отправив в маггловскую стреднюю школу — его мама, маггла по происхождению, уже даже перебирала различные варианты. С его “пушистой проблемой” это тоже было не особенно безопасно, но по крайней мере уберегло бы его от излишнего негативного внимания. Но при этом магический мир был бы закрыт для него навсегда.
МакГонагалл, как заместитель директора и уполномоченное Департаментом Образования лицо, естественно, заинтересовалась данным вопросом: в конце-то концов, семейство Люпинов не было особенно стеснено в деньгах, да и мальчик родился полноценным волшебником — так что отказ от официального магического обучения выглядел в её глазах весьма странным. Отказать собственному сыну в праве жить среди себе подобных, отправив в маггловский мир, как поступали многие чистокровные с родившимися у них сквибами — это было, по её мнению, попросту ужасно!
Но Люпины отказались объяснять причины такого решения. И она прибегла к тяжелой артиллерии — к Дамблдору.
В тот день Ремус Люпин первый и последний раз увидел директора Хогвартса по-настоящему разозленным!
— Ты хочешь обречь мальчика на прозябание в маггловском мире, а то и вовсе запереть в четырех стенах — и для чего, Лайелл? — повысив голос, отчитывал его отца Дамблдор. — Для чего?!
Маленький Ремус стоял за приоткрытой дверью, решив послушать разговоры взрослых — и был очень удивлен, если не напуган, тем резким контрастом в поведении странного старика-волшебника, что пришел к ним домой. Общаясь с мальчиком, он по-доброму улыбался и загадочно сверкал стеклами очков-половинок. Даже сыграл с Ремусом в плюй-камни! Так что мечущий молнии взгляд из-под тех самых очков, и сердитый тон в адрес его отца смотрелся откровенно жутко.
— Мы хотели его защитить… — пробормотала Хоуп — мама Ремуса.
— Миссис Люпин, — устало вздохнул тогда Дамблдор, чья вспышка гнева понемногу начала утихать. — Вы, конечно, не волшебница, но должны же понимать элементарные вещи! Например, что для детей его возраста важно общение, социализация. А для детей-оборотней, — пристальный взгляд на взрогнувших Люпинов, — эти факторы важны вдвойне!
— Но, позвольте… — попытался возразить отец Ремуса.
— Не позволю, Лайелл, — покачал головой директор. — Ты несколько лет не выпускал ребенка из дома, не позволял общаться со сверстниками — это попросту непростительно! Да, у мальчика проблема, и существенная — но можно же было найти выход? Попросить помощи у компетентных в данном вопросе людей?
— Все “компетентные” люди хором твердят, что оборотню нет места среди нормальных людей, — мотнул головой отец Ремуса. — Регистрировать Ремуса как темную тварь — все равно что отказаться от него. Отправить в резервацию, к чужим людям! — выпалил он. — К тому же, в этих резервациях постоянно крутится всякая криминальная мразь, вроде… — внезапно он запнулся.
— Вроде Фенрира Грейбека, — спокойно продолжил за него Дамблдор.
— Так вы знаете? — Люпины с тревогой переглянулись. Маленький Ремус за дверью аж перестал дышать от волнения — он вот-вот услышит что-то действительно важное и тайное!
— Знаю, — спокойно ответил директор. — И совершенно согласен, что в резервации вашему сыну не место. Потому я здесь.
— Альбус, я понимаю твою обеспокоенность…
— Это — единственный выход, Лайелл, — жестко отрезал директор. — Сколько пройдет времени, прежде чем в одно из полнолуний ты попросту не сможешь сдержать выросшего волка? Если кто-то пострадает? Даже если вам удастся скрыть это от Министерства, ты подумал, каково будет вам самим? А мальчику?
На минуту повисла тягостная тишина. Наконец, отец Ремуса тяжело вздохнул.
— Я очень надеюсь, что ты прав, Альбус, — покачал он головой. — Потому что мы действительно перестаем справляться.
— В таком случае, возможно, стоит пригласить мистера Люпина-младшего сюда и вручить ему письмо? — спросил директор. А потом лукаво прищурился поверх своих очков-половинок и покосился на дверь. — Тем более, что упомянутый мистер Люпин уже довольно-таки давно подслушивает под дверью…
Остановившись у статуи горгульи, Люпин задумался лишь на пару мгновений, прежде чем сделать финальный шаг.
— Ванильные эклеры! — выпалил он пароль — и горгулья отскочила в сторону, открывая вид на лестницу, ведущую наверх. Шаг — и она встает на место, отрезая путь к отступлению.
Ремус Люпин принял решение — и перешел свой Рубикон. По крайней мере, так в тот момент казалось ему самому.
— Мистер Люпин, — немного удивленно проговорил директор, когда Ремус вошел в его кабинет. — Вы так настойчиво просили о встрече, но я, право же, не совсем понимаю…
— Директор Дамблдор, — не очень вежливо перебил старшего юноша. Уж очень он спешил: боялся, что вот-вот передумает. — Я хочу вступить в Орден Феникса!
Пару мгновений царила тишина. А потом директор устало вздохнул и тяжело опустился в кресло.
— Присядь, мальчик мой, — куда менее официально произнес Дамблдор. — Чаю? Конфет?
— С-спасибо, сэр, — пробормотал в ответ Ремус, кое-как примостившись напротив. Озвучив свою просьбу на остатках решимости, теперь юный оборотень чувствовал себя выжатым, как лимон.
Прямо из воздуха возник дымящийся чайник и пара чашек, рядом с ними — вазочка, наполненная леденцами в виде лимонных долек. Ремус уловил своим чувствительным носом аромат черного чая с примесью чабреца и еще парочки душистых приправ.
— Угощайся, — чуть наклонил голову директор. Когда же Люпин вскинул голову, пытаясь что-то сказать, Дамблдор поднял ладонь: — Успокойся. Подыши! После этого уже поговорим.
Какое-то время они просто сидели и пили в тишине чай. И вот, спустя минут пятнадцать, директор произнес:
— Ремус, мальчик мой, — взгляд поверх очков-половинок. — Должен сказать, я несколько обескуражен. Нет-нет, я прекрасно осведомлен, что существование Ордена уже давно не является для кого-то тайной — тем более для учеников Гриффиндора! Более того: в последнее время он все больше на слуху. Но никак не думал, что ты решишь в него вступить. У тебя же были далеко идущие планы, перспективы…
— Профессор, — упрямо мотнул головой юный оборотень. — Вы же знаете, что происходит вокруг? Я не могу… — он сглотнул. — Не могу убежать, поджав хвост, когда в родной стране творится такое!
— Ремус, — нахмурился Дамблдор. — Если ты решился на такой шаг из какого-то надуманного долга или чего-то подобного, то не стоит…
— Да нет же, профессор! — воскликнул Люпин, поднимая глаза. — Хотя я и очень благодарен вам, но… это, скорее, личное.
— Поясни, — спокойно произнес директор.
— В рядах сторонников Вы-Знаете-Кого видели оборотней. Много “диких” оборотней. И возглавляет их…
— Фенрир Грейбек, — устало прикрыл глаза Дамблдор. А спустя пару мгновений он глубоко вздохнул и медленно произнес: — Ремус, я прекрасно понимаю твои чувства. И знаю, что ты хочешь вступить в Орден не для того, чтобы отомстить этому человеку — о, нет! Ты жаждешь защищать других от него. Но! — тут старый директор поднял палец. — Ты вот-вот выпустишься из школы. У тебя впереди целая жизнь, множество путей и возможностей — к чему тебе лезть в эту войну? Гробить свою жизнь?…
— Лонгботтомам вы не отказали, — сердито дернул головой юноша.
— У Фрэнка и Элис были другие обстоятельства, — покачал головой Дамблдор. — Элис Розье вышла замуж за Фрэнка Лонгботтома вопреки воле родственников, которые хотели выдать её за Рабастана Лестрейнджа. И потому им нужна была защита — которую они могли получить, только вступив в Орден. У тебя же такой срочной необходимости нет. Так ответь мне — зачем?