- Да мне то что? Это тебе теперь придется отращивать глаза на затылке каждый раз, когда будешь выходить гулять. – парень скептически осмотрел мое лицо. По тому, как он скривился, я понял, что проверку на красоту не прошел. – Да, такое от мамки не скроешь. – протянул он. – Ну, что пошли сдаваться?
- Кому? – фантазия, гадюка, сама собой быстро предоставила мне образ двух городских стражников и маленькой уютной камеры.
- Мамзели нашей. Даже интересно, что она будет делать: ругаться или жалеть тебя. – ухмыльнулся малец и вздохнул. – Ладно идем. Раньше сядем, раньше выйдем. Да и обработать твое лицо чем-нибудь обеззараживающим не помешает.
- Но ведь жен.., то есть мама сказала не приходить до обеда. – возразил я.
- Думаю, что у нас есть уважительная причина, - хмыкнул парень.
Мысленно пожав плечами, я уныло поплелся за Димой. Горячка боя и последующего побега схлынула и боль вернулась с новой силой. Живот болел уже не так чувствительно, но вот лицо. Пульсирующая боль словно издевалась надо мной, упиваясь моими мучениями. На короткий миг она убавлялась, чтобы на каждый удар сердца снова резко атаковать меня. Помимо стандартных неприятных ощущений это еще и раздражало. Мое лицо заметно припухло. Такого негативного эффекта ранее в Атравеле я никогда не испытывал. Это было странное ощущение. Казалось, моя чувствительность на данном участке тела понизилась, но вот боль ощущалась очень даже остро.
Прислушиваясь к себе, я и не заметил, как Дима опять завел меня в кладовку, которую он называл лифтом. Понял я это только тогда, когда за нами уже закрылись двери. На этот раз испытанные чувства от поездки на этом чуде инженерной мысли были несколько иными. Пол не ушел из-под ног, он наоборот, как будто, придавил меня снизу, толкая куда-то вверх. И не только мои ноги, желудок тоже сместился куда-то поближе к горлу. Ощущение было такое, словно меня сжали магической воздушной рукой, только очень-очень слабенькой. Наконец двери отворились, и я, покрепче сжимая зубы, вывалился наружу. Нет, все эти новомодные изобретения, это точно не мое. Я уж лучше по старинке.
Брат чернокнижника угадал во всем. Женщина действительно разразилась тирадой весьма странного содержания. Она отругала меня за то, что меня побили, что собственно уже было несколько нелогично. И пожалела меня за то, что меня побили. Причем делала она это одновременно, чередуя одно с другим. Пытаясь уследить за основной мыслью этого монолога, я чуть не сломал себе логику. Когда голова начала пухнуть, я просто плюнул на это дело и перестал слушать мать ПавеЛителя, отслеживая вниманием только за тем, чтобы вовремя кивать в нужных местах и вставлять правильные междометия. Мелкий братец чернокнижника стоял рядом и, казалось, наслаждался действом, пока женщина, отчитывая меня, обрабатывала ушиб смоченным в каком-то зелье кусочком странного материала. Это он с энтузиазмом рассказывал ей о произошедшем, в то время как я, понуро опустив голову, молча стоял под сердитым взглядом женщины. Меня это, собственно, устраивало. До того, как войти в жилище, я все ломал себе голову, что вообще мне ей говорить.
- Это еще что. Ты бы видела, что стало с теми ребятами, которые на него напали. – горделиво, точно это он их победил, произнес Дима, когда страсти понемногу улеглись, и женщина успокоилась.
- То есть? – тут же вскинулась она. - Паша, ты что тоже дрался?
Интересно, как она вообще представляет себе драку? По ее мнению, если я воспитанный юноша, то, пока меня избивают, должен стоять и лишь неодобрительно качать головой? В таком случае, хорошо, что я в лесу вырос. Правда, мать чернокнижника об этом не знает.
- Нет. – быстро ответил я. Когда мать спрашивает о чем-то своего ребенка таким тоном, это единственно правильный ответ. – Так, потолкались только. Ты же знаешь, как это бывает.
- Ага. Потолкались. – произнося это, мелкий брат ПавеЛителя ухмылялся во весь рот. Мельком взглянув на него, женщина укоризненно воззрилась на меня. Пришлось принимать свой самый невинный вид.
- Ладно, - закончив возиться с моим лицом, женщина критично прощупала его взглядом. – Можешь идти. Только на улицу сегодня больше не ходите. Оставайтесь дома. Раз уж такое дело, - задумалась она на секунду. – Можешь поиграть в эту свою игрушку.
- Правда? – неподдельно обрадовался я.
- Да, - улыбнулась женщина моему приступу энтузиазма, но тут же снова нахмурилась. – Только поешь сперва чего-нибудь. А то я знаю, на обед тебя не дозовешься.
- Понял. - Воодушевленный я поспешил на кухню.
Вообще странно получилось. Выходит, что меня простили за то, за что сперва отругали. За полученные побои. Хотя то, что я встречу грабителей, которые решат пристать ко мне, от меня почти и не зависело. Впрочем, если это таким волшебным образом влияет на мои взаимоотношения с матерью чернокнижника, то я готов без лишних вопросов дежурить в том сквере каждый день. Лишь бы получать доступ к порталу в свой мир, чтобы как можно скорее решить проблему с возвратом своей прошлой жизни.