Её и её Престола.
Откуда у меня в прошлом тётушка, да ещё и Царица-Императрица?
Ну, так получилось. Запутанная и неясная для меня история со мной приключилась. Жил-был и вдруг умер «ТАМ», в 2027 году. И вдруг «вселился» здесь, в 1739 году. В мальчишку совсем. Десять с лишним лет от роду. Мать мальчика, в тело которого я тут угодил, Анна Петровна, была Елизавете Петровне родной сестрой и дочерью Петра Великого. Императора Всероссийского. Так что я получился единственным Наследником Русского Престола. Единственным. Хоть после Елисаветы Петровны, хоть после Иоанна Антоновича. Много ещё тех, кто считает двухлетнего Императора Ивана III законным Правителем России. Анна Иоанновна его в завещании указала и происходит тот от старшей ветви Романовых. Даже не знаю, жив ли он до сих пор. Тётушка не говорит.
Не знаю. Но пока он жив — мы с тёткой на прицеле.
Так что надо будет узнавать.
Во многих же знаниях — многие печали, как говорится.
Я здесь вообще ходячая «Советская энциклопедия», вечно слежу чтобы о чём лишнем не проговориться. Такие дела.
Императрица смаковала чай.
— Петруша, это просто божественно! Как тебе удаётся? Ведаю что ни в Вене, ни в Париже так не умеют.
Чуть не сорвалось с языка, что воду нужно кипятить. Но, поймал себя за язык и лишь улыбнулся. Вена и Париж не в счёт. Сам же тёткиного кофешенка учил, он у неё не идиот, хоть и проходимец.
— Матушка, нет никакого секрета. Просто у нас в Киле был путешественник из Китая. Они умеют заваривать чай. Я просто подсмотрел и всё.
Кивок снисходительно-пытливый.
— А ты глазастый, Петруша. Всё примечаешь.
— Что вы, Матушка. Просто попробовал чай и спросил, как он заваривается. Негоциант рассказал, но, я с первого раза ничего не понял и не запомнил. Тогда он несколько раз показал. Вот и всё, Матушка. Его чай был лучше и вкуснее, но я не помню всего.
Усмешка.
— Да, даже боюсь предположить, каким этот напиток должен быть на самом деле.
Вздыхаю.
— Да, Матушка. Нужно выписать китайских мастеров чайных церемоний. Мне пока удалось только приблизится к тому вкусу.
Императрица рассмеялась.
— Да, я видела сегодня.
Конечно, меня, Карла Петера Ульриха Гольштейн-Готторпского, никакой китаец не учил. Не было их в Европе. Да и португальцы с англичанами не учили. Я в той, прошлой будущей жизни, много ездил и много, где был. Профессор теплотехники Екатеринбургского университета, пока здоровье позволяет, помимо преподавания, постоянно весь в разъездах и экспедициях. Волга. Урал. Сибирь. Монголия. После Перестройки вся Европа, Штаты, Индия, Япония, Китай…
Подсмотрел. Увидел. Научился.
Впрочем, так, как мы сейчас пьем с Императрицей, меня мой дед мореман учил заваривать. По-китайски мне не понравилось.
Теперь я здесь. В этом времени.
Сейчас вот шары воздушные запускаю, планы строю, паровики разрабатываю.
Наследник корон России и Швеции. Герцог Голштинии. А ещё, как в еврейском анекдоте, «я шью» и даже «вышиваю». Деньги нужны на опыты и изыскания. К тому же медик я здесь. Не было в Кильском университете факультетов физики, химии и теплотехники.
— Петруша, не тянет больше в баталии?
Хитро смотрит на меня.
Вот, коза-дереза.
— На всё ваша воля, Матушка.
— О тебе много реляций похвальных приходило, что доблестно сражался под Гельсингфорсом. И ещё идут. Ласси вот вчера лично сказывал.
Качаю головой.
— Нет, Матушка. Там не было особых моих заслуг. Ночь, темно, шум. Я ничем не отличился.
— На тебя попытались набросить сеть и увести в шведский плен.
— Я этого не знал, Матушка. Тогда. Просто что-то в темноте прилетело, и я запутался. В руке была пехотная полусабля, которую именуют бебут, ну, я и пытался освободиться. По ходу дела в кого-то ткнул саблей в темноте. Вот и весь подвиг, Матушка.
Усмешка.
— Говорят, что ты заколол пять опытных шведских бретёров, которых послали взять тебя в плен.
— Нет, Матушка, это неправда. Это солдаты сочиняют.
— Не пять?
— Нет, Матушка. Возможно, двоих. Но это не точно. Было темно. Меня ранили подло в спину. Потом было трудно разобрать сколько из лежащих шведов убил именно я. А солдатам дай только поговорить про всякие небылицы. Если им верить, то я лично «Гельсингфорс на бебут взял». А это их и фельдмаршала Ласси заслуга.
Тётка благосклонно улыбается.
— А Архистратиг Михаил, спустившийся с Небес и спасший тебя?
Вздыхаю.
— Матушка, я был ранен и не помню ничего такого.
— Солдаты так говорят.
Пожимаю плечами.