— А и пошли, — говорю обреченно.
Звери что для охот назначены подождут. Мне же скоро надо будет другой зверинец изводить. Время есть. Прорвёмся.
Глава 8
Дебют трех Принцесс
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. ПОРТ. 4 ноября 1743 года.
Я сидел в карете. Грустно сейчас на улице. Почти зима. Пронизывающий ветер с Балтики. Море покрыто крошевом льда. Лёд ещё не встал и судоходство ещё работало, но осталось совсем недолго до момента, когда Финский залив замёрзнет.
Греюсь чаем из термоса. Изобрести термос профессору-теплотехнику не велика задача. Простейший сосуд Дьюара. Нужен мастер-стеклодув, сама технология откачки воздуха между стеклянными стенками, прокладки из каучука на горловину, пробка из (о, удивительно!) пробкового дерева, деревянный выточенный корпус и деревянная же крышка-чашка. Ага, и где половину хотя-бы этого взять?
Про сок гевей местным европейцам ещё только предстоит узнать. А герметичность деревянного кожуха как обеспечить? Да и то же пробковое дерево не хочет в нашем климате произрастать… Две одинаковые колбы получить тоже проблема. Да и бьется здешнее стекло. Ломается от вакуума.
Всё гениальное как известно просто. К тому же меня учили именно с учётом имеющихся материалов и станочного парка изделия изобретать. Потому мой термос — это берестяной туяс. В него вставлено литая бутылка из серебряной бронзы, точнее из меди с микропримесью серебра. Цинк для «серебряной бронзы» Ломоносову только в будущем году по моему плану работ предстоит открыть. Между туясом и бутылём уложен войлок. Герметичность у горловины дает льняная обмотка, пропитанная березовым дегтем и живицей. Сразу вам и дезинфекция, и парфюм. Нос не оторвать! Пробка всё же пробковая. Дорогая. А сверху закручиваемый на бронзовую горловину стакан-крышка. Все технологично и просто. По мере поставок коры пробкового дуба можно хоть миллионами выпускать.
Для двадцатого века выглядело достаточно убого, но, работало. В общем, я измыслил «Товарищество на паях 'Термос» и Матушка-Императрица с Сенатом учредила сие государственное общество. Если бы частным порядком пошел — так даже я бы решения Мануфактур-коллегии и Сената ждал год. Тут же дело государственное, надо всё взвесить, согласовать… Да и куда торопиться? Но, не в этот раз, как говорится.
Императрица, кстати, хорошо вложилась, выкупив половину акций, а на вторую половину дала мне беспроцентный бессрочный кредит. Так что, хоть частное общество, хоть государственное с таким составом пайщиков нам всё равно. Но, и в этом случае мой секретарь над регистрационным пакетом бумаг «Компании русских изделий и машин» уже месяц как трудится.
В общем, работаем. Даже землю просим у Государыни за моим участком дворца под заводы. За садом у меня как раз Лиговский канал с бассейном. А за ней дорога к мастерским Нартова и Охтинскому заводу. По нынешним временам — самое то, что надо.
Под первоначальное производство я перепрофилировал одну из мастерских при Итальянском дворце и уже набрал персонал и толкового управляющего Акима Петровича Северянина, которому и поручил производство. Создал при предприятии коммерческую службу в составе отделов рекламы и продаж. Пока всего персонала, включая рабочих, всего два десятка человек и работаем мы пока на склад, не отправляя ничего в продажу и даже держим в строгом секрете само производство и технологии, хотя, разумеется, я уже оформил Императорскую Привилегию и на название, и на саму технологию производства. Шило в мешке не утаишь и скоро их производить будут все, кому только ни лень. Но, я хочу иметь свой гешефт с каждого проданного в России термоса. Мне деньги позарез нужны, да и Матушка заинтересована в личных деньгах, которые не зависят от казны и Сената. У Разумовского вот тоже есть пару интересных идей и он ко мне приезжал посоветоваться. Оглядел наше секретное производство, кивнул, сказал, что поможет чем сможет. В том числе и мастерами.
А «Царские Термосы» будут стоить, я вам скажу, очень дорого. Примерно, как крепостная девка на выданье. Вещь статусная и, как я надеюсь, станет очень модной в высшем свете. Эти за деньгами и понтами не постоят, лишь бы прийти на какую-нибудь Ассамблею с термосом, и с гордым видом налить себе горяченького чаю под завистливые вздохи всех присутствующих. Или холодненькой водички практически с ледника летом. Особенно, если использовать дорогие материалы, всяческие инкрустации и прочие каменья с позолотой.
Конечно, главными рекламоносителями будем мы с Матушкой. У нас будут самые совершенные технологически и самые дорогие внешне термосы. Мы же и станем законодателями мод. До изобретения привычного нам вакуумного термоса с стеклянной колбой лет сто-сто пятьдесят. Но, думаю, что у нас всё пойдет намного быстрее. Так всегда бывает, когда возникает спрос и потребность. Когда в науку и технологии начинают вкладывать деньги не по принципу «на, отвяжись». Та же жесть и уплотнители востребованы будут. А для этой технологии чуть ли не с добычи сырья всё нужно менять. Потому мой термос так и ценен. Он не только удобство. Он точка технологического роста. Спрос на него будет всю промышленность поднимать. Немного, но неуклонно. И таких точек, пока готовлю кадры и веду разработки, я намерен много насоздавать.