Пакетбот уходит к почтовой пристани. Фрегат же направляется к причалу. Посылали «флагманский» понятно, что на нём, а не на пакетботе предпочли плыть принцессы. В подзорную трубу мою толком ничего не видно. Потеет. Да и линзы пока здесь мутные. Ждём.
Наконец судно пришвартовалось, был спущен трап. Широкий, адмиральский. А вот и наши гости. В подзорную трубу я видел две женские фигуры в дорожных платьях и каких-то зимних вариантах длиннополых пальто с башлыком и муфтами, и одну мужскую фигуру в нормальной шубе парике и треуголке. В Любеке бывает холодно, да и бывал мой дядя Фридрих Август уже в России. А Лине я вот подсказать одеться сильно теплее не догадался. Надеюсь, не простудится.
Волконский их встретил, что-то там им сказал радушное. Как и было оговорено, принцессам вручили подарки от Императрицы Всероссийской — длинные в пол шубы из песца, с капюшоном. Принцу достался мужской вариант того же самого. Он его накинул на плечи. Барышни сразу укутались в это меховое великолепие.
Вот и славно.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. ПОРТ. 4 ноября 1743 года.
Жак-Иоахим стоял на полубаке «Поллукса». Шведский бриг домчал из Стокгольма весьма ходко. И только на досмотре двух русских вперёд пропустил.
Теперь приходилось ждать. Маркиз поёжился. Сыро и холодно.
Мерзко.
Что здесь, что в Швеции.
Зачем его дернули из Италии? Не только же из-за той мелочи что он урегулировал в Копенгагене и Швеции? Впрочем, не мелочи. Собственно, он был уверен, что и русская Императрица его по тем же вопросам пригласила.
Париж дернул его из Турина. Дав, правда, времени несколько дней чтобы с Савойскими, всё решить. Щедро. Будто не знают, что герцог Карл Эммануил III, не посоветовавшись с Папой, вопрос не решит. Ну, если весьма предварительно. Ничего дожмут. Главное, что Элеонора и Мария «если будет на то воля отца и дозволение Папы» согласились. Сухо. Но, по всему было видно, что о женихе они приятно наслышаны.
После Парижа был Гессен. Где не всё так сладилось с невестами. Копенгаген, где как раз нужно было чтобы разладилось. Стокгольм. Там маркиз де ла Шетарди мог только повздыхать на упущенную им для русского наследника невесту. Такая как Софья Августа Фредерика очень бы Франции в Санкт-Петербурге пригодилась.
Маркиз поднял подзорную трубу. Русский фрегат уже пришвартовался и там творилось что-то интересное. В объективе скользнул князь Волконский. Уж не Шетарди ли он встречает? Жака-Иоахима аж передёрнуло от мысли от возможной встречи с русским коллегой. Такой может и до Ушакова не довезти…
Ан нет. Встречали не его.
Маркиз было успокоился и пытался в мутное стекло разглядит малознакомых ему дам. Вот Волконский даёт им шубы собольи. И какому-то мужчине. Ба! Да это герцог Фридрих Август из Голштинии прикатил. Он сам там есть никто. Возможный наследник Ойтинский. Но, кто-же те дамы, которые прибыли с ним?
Поведя трубой чуть в сторону, Жак-Иоахим заметил карету с гербом цесаревича. А вот и он рядом стоит. Пьёт что-то, негодный мальчишка. И тоже в трубу пялится. Маркиза снова посетило подозрение, что это уж точно по его душу. Слухи о лично мучащем врагов на дыбе русском принце уже до Парижа доходили. Но, маркиз только улыбнулся опасениям и проследил куда Пётр Фёдорович смотрел.
И смотрел он в сторону прибывшего двоюродного дяди с эскортом. Две дамы уже скрылись в карете императрицы. И Она здесь? А вот и Фридрих Август с Михаилом Волконским туда же сели. Полный набор, этот экипаж четырёхместный. Постояли немного. Поехали. А русский дофин?
Новый поворот трубы. Фокусировка.
Пётр выплеснул что-то из кружки, отдал её слуге и тоже сел в карету. В свою. Поехал следом за прибывшими.
Кто же это? Наверно невесты. Две. Одна наверняка его Каролина Гессен-Дармштадская. А вторая? За кем-то «Королевский секрет» возлюбленного короля Франции Людовика XV не доследил. Или не успели Жаку-Иохиму Тротти об том сообщить. Теперь ему, носящему титул маркиза де ла Шетарди, придется одному здесь крутиться. Нет, не одному, хвала Господу! Верные люди у будущего посла Франции в России есть.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. ПОРТ. 4 ноября 1743 года.
Карета с прибывшими, в сопровождении конной охраны, тронулась и отправилась в город. Выждав пяток минут, чтобы не пристраиваться в хвост, я сел в свою карету и приказал:
— Домой!
Всё принцессы и принц прибыли, их встретили, я могу со спокойной душой заниматься своими делами.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. 4 ноября 1743 года.