Правда, за нашим питанием следили не только мы, ведь если простой завтрак мог приготовить любой из нас, а вечерние блюда были в основном на Наруко, то бенто нам всегда собирали Узумаки. Изначально, это было из-за нашей договоренности с Кеори, но из-за Кушины и того, что мы со временем стали ближе, готовка на нас троих для девушек стала поводом побаловать нас своими домашними блюдами. Мы не смогли оставить Анко в обед голодной, поэтому пришлось скормить ей байку, что бенто для нас готовит Наруко у себя дома.
Моей дополнительной обязанностью в качестве платы за проживание стала помощь Анко в расслаблении, когда она возвращалась домой после долгих или выматывающих миссий. Из-за своего возраста я не мог помочь девушке сбросить стресс естественным путем, поэтому пришлось воспользоваться другим методом. Простые разминания плеч быстро переросли в полноценный расслабляющий массаж, а все было из-за того, что Анко видела во мне ребенка, поэтому легко подпустила меня к своему телу.
Если не считать того, что такая практика в массаже была для меня необходима, раз я собрался собрать себе гарем, так еще и постоянное наблюдение за шиноби, заключившего контракт, было для меня полезено. Я уже знал, что призывные звери питаются чакрой контрактора, но не догадывался, что часть энергии возвращается обратно. Вот поэтому я хотел убедиться, что с Анко будет все в порядке и узнать, как на нее повлиял долгий контакт с чужой энергетикой.
Зная, с кем девушка заключила контракт, я смог легко определиться, с чем могли быть связанны ее изменения. Убедившись, что внешне у Анко нет признаков превращения в змею, я взялся проверять внутренние органы, с чем мне как раз и помогал массаж. Как и предполагал, девушка, даже для своего возраста, обладала поразительной гибкостью и это при условии, что ее основные тренировки никак не были связаны с растяжкой. Копнув глубже, я не смог разобраться с ее уникальностью, ведь по всем полученным данным выходило, что изменения как будто бы должны били начаться задолго до ее рождения, а такого не могло быть.
Кроме гибкости, Анко еще обладала хорошей чувствительностью и иммунитетом к большинству ядов. Как раз последний фактор помог мне приоткрыть завесу тайны необычности девушки. Если верить слухам, то с ядами Анко помог Орочимару, а раз он участвовал в ее воспитании, то он мог повлиять и на ее организм или на ее родителей. Выяснить правду с имеющимися методами я не мог, поэтому оставалось только отложить этот вопрос, надеясь, что других мутаций не обнаружиться.
Проверяя здоровье Анко, я не мог пройти стороной ее метку от Орочимару. Пусть у меня уже были небольшие знания фууиндзюцу, но копаться в чужой печати своими кривыми ручонками мне было еще рано. Нет, залезть в нее и уничтожить я уже мог, но проблема была в том, что у нестандартной печати был страж, причем мыслящий. Не имея нормального обучения, Орочимару создал химеру, объединив в своем творении разные наработки. Не узнав же все секреты ученого, я боялся потревожить его урезанного клона в виде змейки, который мог навредить Анко, при обнаружении чужого вмешательства.
Видя перед собой незаконченную работу, я убедился, что змеиный ученый пусть и безумный, но гений, сумевший в буквальном смысле из говна и палок, создать новую технику. Особенно мне понравилось то, что можно было запрограммировать печать не только на стандартные действия, но и на небольшую самостоятельность. Мне как раз тогда пригодился такой подход, когда я узнал, что Ноно отправляют на очередную миссию.
За время пребывания в приюте, я успел привязаться к доброй женщине, заменившей многим сиротам мать, и поэтому, я не хотел, чтобы она напрасно покинула этот свет. Раньше у меня был план подсадить Ноно семечко, как и похитителю, приходившему в деревню несколько лет назад, а после проследить за ней и выдернуть ее из опасности в нужный момент. С новой же техникой, я просто пробрался ночью в приют и пока все спали, нарисовал на груди воспитательницы печать.
Создав печать, я поместил в нее росток, заполненный живительной энергией, взятый в больнице. После этого осталось только скрыть печать и переместить ее на сердце, чтобы она сработала, если орган остановится или печать будет механически повреждена. По сути, я дал Ноно средство последнего шанса, способное залечить раны и запустить снова сердце.