— Что ты собираешься делать? — спросили меня сразу несколько членов Ордена.
Диан Кет откашлялся.
— Мы одобрим любые действия главного друида, — официальным голосом объявил он.
— Я много думал об этом, — начал я. — В мире должно сохраняться равновесие. Злые дела Тасгеция должны вернуться к нему. Но мы не вправе лишать племя короля, пока ему не найдена достойная замена. Поверьте, я больше всех жалею о том, что придется выждать. А пока скажу только, чтобы люди знали: месть не минует никого.
Женщины кормили все еще беспомощную Лакуту, а я продолжал обдумывать свой следующий шаг. Вскоре с несколькими друидами и парой воинов я отправился в Ценабум, чтобы ответить на официальный визит Тасгеция.
Я шел с ясеневым посохом, положенным главному друиду. На груди неярко блестел трискеле, подарок Менуа. На подоле моего плаща Дамона вышила горы — воспоминание о моем путешествии в Провинцию. Помнится, я еще подумал: сама ли Дамона трудилась над ней, или это работа ее ученицы Лакуту? Танцовщицы, конечно, не обучены готовить, прибираться в доме или стирать одежду в реке, но Лакуту постепенно осваивала эти новые для нее навыки, и делала это... для меня. Почему бы ей не освоить и шитье? Впрочем, сейчас это неважно. Я постарался настроиться на встречу с Тасгецием.
Мое прибытие явно смутило короля карнутов. Однако он быстро взял себя в руки.
— Хорошо выглядишь, Айнвар! — воскликнул он, обнимая меня словно старого друга.
Я не сделал попытки ответить на его объятие. Наоборот, сделал шаг назад и с каменным лицом произнес:
— Никогда не чувствовал себя лучше.
— Вот как? А до нас дошли слухи о твоей болезни.
— Слова крикунов не всегда понимают правильно.
— Да, бывает, — согласился король. — И чем мы обязаны чести принимать в столице главного друида?
Мы оба слегка ощерились. По замыслу, это должно было означать улыбку. Волчью.
— Я должен был ответить на твой приезд. К тому же у меня здесь дела. — Я выдержал паузу. Пусть поволнуется. — Надо поговорить с парами, которые собираются жениться на Белтейн. Им надо подготовиться. (Я старался не думать о Бриге, говоря это.) А еще я хотел сказать тебе лично, что у нас в поселке действительно нет места для торговой фактории. Форт Рощи — не место для торгов.
Король дернул щекой.
— Да, мне уже сказали, — сухо и как бы между делом ответил он. — В твоем поселке плохо идет торговля...
Он пригласил меня за стол и приказал подать вина. Римского вина. Я не притронулся к еде, а он сделал вид, что не замечает этого. Но в глазах короля я уловил опасное мерцание. Я внимательно следил за тем, как он реагирует на мои слова и движения.
Пока мы вели разговор ни о чем, мои люди разошлись по домам Ценабума. Аберт рассказал родичам Менуа, а потом и родичам Нанторуса, что и как предшествовало смерти одного и отстранению другого. Каким бы проницательным не был Тасгеций, он не друид, и никогда им не будет. Провожая нас до ворот, он, судя по его виду, не подозревал, какую смуту вызвал в столице наш приход. Но я-то ее уже ощущал, и меня это радовало. Копье уже нацелено в его незащищенную спину.
По дороге домой Аберт рассказал, что родичи Менуа пришли в сильное негодование, но никто не усомнился в словах друида. Тасгеций и так уже терял популярность. Все знали, что он берет взятки от торговцев за позволение вести дела в Ценабуме. Многим это не нравилось.
— Да, такой обычай — не редкость в Провинции, — задумчиво сказал я.
Мы шли по тропам карнутов под теплым весенним солнцем. Мягкая жирная земля под ногами казалась теплой. А еще она дышала плодородием. Мы пролили в нее пот и кровь, она приняла их и теперь готова была возвращать долги.
Аберт продолжал рассказывать.
— И родичи Менуа, и родичи Нанторуса хотят отомстить, Айнвар. Кровь за кровь. Два самых влиятельных князя — Котуат и Конконетодум — обещали повести своих воинов, когда понадобится.
— Да, Котуата я знаю. Он любил Менуа...
— Они росли вместе, — кивнул Аберт. — Он готов был сразу пойти убивать Тасгеция, но я уговорил его подождать, пока ты не решишь, что пришло время. А пока он обещал следить за королем в оба глаза и сообщать тебе обо всех событиях.
Ну, вот и отлично! Теперь у меня в Ценабуме есть глаза и уши. Тасгеций не застанет меня врасплох. Я не сомневался, что король еще раз попробует убить меня, если я позволю себе беспечность. «Ну, пусть пробует», — подумал я с мрачной решимостью. Кровь моего отца из клана воинов взывала к сражению.