— Да, приятель, ты кое-что повидал с тех пор, как последний раз пялился на меня из зеркала, — сказал Фродо своему отражению. — Ладно, ты как знаешь, а я думаю, что меня ждет немало радостных встреч.
В этот миг послышался стук, дверь распахнулась, и на пороге появился Сэм. Бросившись к Фродо, он первым делом взял его за руку, неловко погладил ее, а потом покраснел и смущенно отвернулся.
— Привет, Сэм, — сказал Фродо.
— Теплая, — невпопад отозвался Сэм. — Это я, сударь, о руке вашей. Столько дней и ночей была ледышкой, а нынче, гляньте-ка, опять теплая. Вот уж радость так радость! — От избытка чувств хоббит даже начал приплясывать. — А ведь когда Гэндальф велел мне пойти да глянуть, готовы ли вы спуститься, я было подумал, что он шутит.
— А я очень даже готов, — заявил Фродо. — Пойдем-ка, поищем наших.
— Я вас к ним отведу, сударь, — весело тараторил Сэм. — Сами-то вы нипочем их не сыщете. Домина этот, он ведь большущий и полон всяких диковин. Вроде бы уже все облазил, а нет: всякий раз что-нибудь новенькое углядишь, а какое еще чудо за углом ждет, ни за что не угадаешь. А уж эльфы-то, сударь, эльфы! Они тут повсюду. Одни величественные и грозные, прямо как короли, а другие веселые, точно дети. Кругом музыка звучит, песни… правда, песни слушать у меня ни времени не было, ни настроения. Но кое-что я успел разведать.
— Знаю я, Сэм, чем ты занимался да почему у тебя времени не было, — сказал Фродо, беря его за руку. — Но ничего, сегодня ты повеселишься: и песен наслушаешься, и чего сердце пожелает. Идем, проводи меня по всем здешним закоулкам.
Пройдя великолепными галереями и анфиладами прекрасных залов, хоббиты спустились по лестнице и оказались в саду, на высоком берегу реки. Там, на террасе у восточной стены, Фродо увидел своих друзей. Внизу, в долине, уже сгущались сумерки, но склоны далеких гор еще озаряли лучи заходящего солнца. Теплый воздух полнился запахами трав и цветов, словно благоуханное лето никогда не покидало пышных садов Элронда.
— Урра! — закричал Пиппин, вскакивая на ноги. — Вот он, наш достойнейший родич! Дорогу Фродо, Властелину Кольца!
— Цыц! — шикнул на него Гэндальф, сидевший в тени в глубине — Фродо поначалу мага и не заметил. — Злу в эту долину доступа нет, но это еще не значит, что его можно поминать всуе. Властелин Кольца не Фродо, а хозяин Темной Башни в Мордоре, силящийся подчинить своей воле весь мир. Мы-то укрылись в надежной крепости, но за ее стенами сгущается Тьма.
— Гэндальф, он у нас такой, — вздохнул Пиппин. — Уж коли скажет словечко, так непременно порадует. Думает небось что меня не приструнишь, так непременно дров наломаю. А по мне, так здесь просто невозможно грустить. Я бы запел, хоть прямо и сейчас, вспомнить бы только подходящую песню.
— Спеть я тоже не прочь, — поддержал Фродо. — Но сперва надо подкрепиться да промочить горло.
— Это скоро устроится, — пообещал Пиппин. — Ты как всегда подгадал, проснулся к обеду.
— Какому там обеду, — поправил Мерри, — к самому настоящему пиршеству. Как Гэндальф известил, что ты пошел на поправку, тут же начались приготовления.
Не успел он договорить, как звон колокольчиков возвестил о начале пира.
Просторная трапезная Элронда быстро заполнялась народом: большинство составляли эльфы, но были среди гостей и выходцы из иных племен. Элронд по обычаю восседал во главе стола на высоком кресле, по обе стороны от него расположились Глорфиндел и Гэндальф.
Фродо не сводил глаз с прославленного властителя, героя бесчисленных легенд и преданий. Слышал он про Элронда много, а вот увидеть его воочию довелось впервые. Но и Глорфиндела, и Гэндальфа — даже Гэндальфа, которого хоббит знал, казалось бы, лучше некуда, — он увидел сейчас совсем по-иному. Они предстали перед ним в своем истинном обличье — во всем блеске и великолепии мудрости и могущества.
Гэндальф уступал эльфу ростом, но серебряные седины, длинная белая борода и широкие плечи делали его похожим на старого сказочного короля. На морщинистом лице мага, под кустистыми бровями, поблескивали темные проницательные глаза, похожие на угасшие, но готовые в любой момент вспыхнуть испепеляющим пламенем угольки.
Высок и строен был Глорфиндел, весь его облик дышал отвагой. Прекрасное юное лицо, сияющее золото кудрей, ясный взор и чарующий голос удивительно сочетались с печатью мудрости на высоком челе и могучими руками воителя.