— Да-да, я увлекся. Так вот, там есть такое странное искусство, называется «оригами». Меня ему научил мой друг Миммо.
— Короче, Травалини!
— Вот смотрите! — Врач стал складывать карту по тем линиям, которые появились в призрачном свете. После нескольких перегибов из карты получился небольшой квадратный фунтик.
— А вот теперь самое главное — раскрыть оригами. Вот! — Доктор потянул за один уголок квадрата, и карта развернулась, но в виде цветка. На лице Травалини сияла улыбка восторга.
— Ну и? — спросил Андреа.
Сверху на лепестках соединялись между собой отрывочные фрагменты узора, который сначала был разбросан по всему полю карты с обеих сторон свитка.
— А теперь смотрите. — Травалини картинно указал рукой на прямоугольный каменный блок. — Вот куча черепов. Значит, на этом постаменте и было то самое древнее капище. А если вы проявите немного усердия, то сможете рассмотреть на его боковой стороне именно этот узор.
Врач, невероятно довольный и своим открытием, и самим собой, показал на рисунок, который образовался из сложенной карты.
— Я так думаю, это и есть решение нашей задачи. Здесь и находится цель нашего путешествия.
Андреа внимательно осмотрел каменную глыбу, провел рукой по шершавым завиткам. Каменное сооружение выглядело монолитным.
— Нож, возьми нож, — опять раздался голос Манко, который сидел на полу там же, где его побили.
Андреа недобро глянул на индейца, но все-таки достал каменный нож. Лезвие пыхнуло зеленоватым огнем, отразив струящийся со стен свет. Внимательно осмотрев узор на жертвеннике, юноша обнаружил посередине узкую, почти не видимую в сложном рельефе, щель. Андреа вставил в нее нож, и гигантский монолитный блок вдруг со скрипом раскрылся, как будто это была простая деревянная шкатулка. Внутри на горе золотых дисков стоял, призрачно светясь, нефритовый череп. Андреа протянул к нему руку, но тут пол завибрировал, стены загорелись ярче, раздался низкий гул. Одна из стен с грохотом отъехала в сторону, и в помещение ворвались клубы красного тумана. На какое-то время он полностью лишил людей способности ориентироваться. Но, словно от порыва свежего ветра, туман рассеялся, открыв стоящего посреди храма человека. В нем Андреа узнал гостя из своих ночных кошмаров. Манко с ужасом в глазах немедленно пал ниц. Потом он обернулся к Андреа и Травалини и страшным шепотом произнес:
— На колени, это Монтесума!
Но Андреа и не подумал преклоняться. Монтесума был в золотом одеянии, его голову украшал убор из золотых перьев, в руках он держал высокий посох. Взгляд Монтесумы, до сих пор устремленный в никуда, вдруг остановился на Андреа.
— Ты освободил меня, теперь ты тоже свободен, — произнес Монтесума.
Андреа готов был поклясться, что на лице ацтека не дрогнул ни один мускул и губы не шевелились. Но голос звучал в юноши прямо в голове.
— Отдай мне нож и иди, — заговорил Монтесума.
Андреа на секунду растерялся, но потом выхватил каменный нож из отверстия и, сделав над собой усилие, подошел к хозяину подземелья и протянул ему нож, держа его за лезвие.
Тот поднял руку и прикоснулся к рукоятке ножа. Тотчас словно тысяча чертей запели песню. Страшный вой ворвался в уши, ударил по барабанным перепонкам. Воздушный вихрь, как будто вырвавшись из ада, закрутил всех, оторвал людей от пола, бросил их на стену, с грохотом раскидал сотни черепов, которые с треском рассыпались в прах. Вихрь закружил Монтесуму, который растаял в нем бесследно. После этого стихия успокоилась. В помещении храма повисла смертельная тишина. Зеленое призрачное свечение погасло, но стена, из-за которой пришел Монтесума, не вернулась на место, оставив выход наружу, откуда шел обычный дневной, живой свет.
— Эй, тут есть кто живой? — раздался голос снаружи. Это был Торро Вальдес.
— Здесь! Сюда! — заорали Андреа и Травалини. Манко при этом хранил молчание, хотя тоже заметно обрадовался.
В проем разрушенной стены вошли остальные участники экспедиции. Они, как и было договорено, ждали у храма. Но ничего о происходящем не знали и не догадывались, пока взрыв, как им показалось, не разнес внешнюю стену.
— Грузите золото, надо уходить. — Андреа спешил покинуть это страшное место.
Сам он снял с мула свою поклажу и извлек оттуда белую холстину. В нее завернул череп и спрятал его надежно в переметную сумку на боках мула. Но тут из пирамиды раздались крики и звуки борьбы. Почуяв недоброе, юноша бросился обратно в храм. Там в сумраке он увидел, как Заморра с Хаби связывают руки поваленному на пол Травалини.
— Это что происходит?! — взревел Андреа.