— Интересно, каким же образом я смогу взглянуть на себя со стороны?
А он отвечает:
— Вас сейчас заснял кинооператор, и в ту среду в семнадцать тридцать миллионы зрителей увидят вас на экранах своих телевизоров.
Услышав такое сообщение, Зюзин удивился, а потом, конечно, обрадовался. Ведь это надо же! В среду его увидят миллионы телезрителей и в Москве, и далеко за её пределами!
Зюзин спрашивает:
— Почему не по первой? Ну хорошо… А как народ узнает, что на экране буду именно я — Зюзин Эдуард Павлович, а не Иванов Иван Иванович?
Молодой человек говорит:
— Если желаете, ведущий назовёт ваше имя, отчество и фамилию.
Зюзин говорит:
— Пожалуйста, пусть назовёт. Я не возражаю.
И вот через полчаса после этого случая Зюзин приходит и громогласно всем объявляет, что в будущую среду его покажут по Центральному телевидению в семнадцать тридцать.
Все, конечно, удивились, многие не поверили, а бухгалтер Кувшинников спрашивает:
— На какую тему будет ваше выступление?
Зюзин подумал и говорит:
— На важную тему.
— На международную?
— На внутреннюю. На тему воспитания сознательного отношения к вопросам движения… вперёд.
Кувшинников ничего не сказал, только руками развёл: мол, к чему удивляться? На глазах человек вырос. Какую сложную проблему решил осветить при помощи телевидения.
Прошёл день, другой, миновала неделя. В среду Зюзин заявился на работу в новом костюме. Весь день он звонил по телефону. Одному сообщал, другому напоминал, что передача состоится сегодня ровно в семнадцать тридцать по второй программе.
Тогда кто-то предложил задержаться после работы и коллективно посмотреть эту передачу. В приёмной отличный телевизор, и на его большом экране Зюзин будет виден почти что в натуральную величину.
К началу в приёмной было полным-полно. Бухгалтер отхватил себе лучшее место, поскольку человек он любознательный и обожает телевидение.
И вот ровно в назначенное время началась передача под названием «Светофор».
После диктора на экране появился очень симпатичный капитан милиции. Он для бодрости глянул на листок бумаги и сказал:
— Добрый день, уважаемые товарищи телезрители! Приглашаю вас на одну из центральных магистралей столицы…
И тут же сразу кадры — проспект Калинина, высокие дома, а в середине на проезжей части сотни а может, и тысячи машин, нескончаемый поток! И пока это показывают, капитан продолжает свою речь. Я её сейчас точно не помню, но смысл примерно такой что в большом городе кипит бурная, напряжённая жизнь и каждая улица полна неожиданностей. Это раз. И второе — что при таком сильном движении должны соблюдать строгую дисциплину не только водители транспорта, но и пешеходы.
Капитан даёт свои пояснения, по асфальту мчатся машины, и бухгалтер Кувшинников говорит:
— Прекрасная картина нашей жизни. Только я пока что не вижу Зюзина…
И прямо тут же капитан говорит:
— На днях с помощью скрытой камеры мы зафиксировали короткий, весьма выразительный эпизод…
И, к всеобщему удовольствию, мы видим на экране нашего Зюзина. Сперва он смотрит на небо, вытирает платочком рот, это значит, что он пообедал. Потом он стоит на тротуаре и перебирает в ладони мелочь, а капитан говорит:
— Всего в десяти шагах отсюда — подземный переход, но гражданину, как видно, очень некогда. Обратите внимание, какую недюжинную храбрость он сейчас продемонстрирует…
И прямо вслед за этими словами Зюзин форсирует уличный рубеж. Он кидается на проезжую часть, увёртывается от одной машины, проскакивает перед другой и ведёт себя как тореадор в одном заграничном фильме испанского производства.
Все наши смотрят на экран, кто смеётся, кто головой качает, а Зюзин сидит, откинувшись в кресле, и с большой любовью смотрит на себя, как он завершает свой опасный путь и как шагает по тротуару уже на другой стороне…
А капитан милиции к нему с экрана обращается:
— Если вы смотрите нашу передачу, вы, наверно, поняли, какому риску подвергали и себя, и других. Соблюдайте правила движения. Будьте осторожны на улице, уважаемые телезрители, и вы, герой нашего короткого фильма, Эдуард Павлович Кузин!..
Кувшинников говорит капитану, который на экране:
— Вы маленько ошиблись.
Мы оборачиваемся на Зюзина, смотрим — он встаёт и в полном молчании выходит.
— Расстроился человек.
— Переживает.
— Был-то, можно сказать, на волоске…