— Вторая улица направо! Бежим!..
И вот уже улица Гоголя. Прохожие обращают внимание на ребят, которые по внешнему виду чем-то, едва уловимым, отличаются от юных горожан Одессы. Мелькают белые таблички на фасадах домов: «21», «23», «25»…
И вот наконец все трое перед домом № 27. Это самый обычный, ничем не примечательный дом в городе. И на первом этаже его ничем не примечательное учреждение: столовая. Столовая? Вот странно!
Лацо аппетитно потягивает носом: столовая!
— А где же фотоателье? — недоумевает Алена.
— Я бы с удовольствием пообедал! — продолжает Лацо.
— Как тебе не стыдно! В такой момент думать о еде! — возмущается Алена.
— На сытый желудок мы бы гораздо быстрее все отыскали.
— Пожалуйста! — Алена протягивает Лацо рогалик. — Насыщай свой желудок! Если ты для этого приехал за границу! — с презрением восклицает Алена. — Правда, Петр?
Петру отвечать некогда: он в этот момент запечатлевает на фотопленку дом № 27.
Алена останавливает прохожего:
— Просим вас… просим вас сказать нам (от волнения она говорит не очень складно)… где здесь фотоателье?
— А вы что, не русские? — спрашивает в ответ прохожий, обратив внимание на акцент Алены.
— Ано! Ано! Нерусские! Нерусские! — охотно, радуясь, что прохожий хоть что-то понял, соглашается Алена. И незаметно одергивает Лацо: — Перестань жевать!
— Мы туристы! Из Чехословакии! — солидно поясняет Петр.
Вокруг уже начинают собираться любопытные.
— Вы хотите сфотографироваться? — опрашивает симпатичный прохожий. — Я могу проводить вас в самое лучшее фотоателье.
— Лучше всех снимает мастер Симанчук! — авторитетно заявляет кто-то. — Я фотографируюсь у него буквально с пеленок.
— Нет, нет… Вы нас не поняли… — пытается объяснить Алена. — Здесь было ателье, в этом доме! И оно нам очень нужно.
— В этом доме?..
Все прохожие вместе с ребятами задирают головы вверх и шарят глазами по этажам.
— Да-а… — вспоминает старожилка Одессы с хозяйственной сумкой в руках. — Я помню, до войны здесь была фотовитрина.
Чешские туристы продолжают свое путешествие по городу.
— Сейчас мы подходим к порту! — бодро вещает девушка-гид. — Здесь можно увидеть флаги всех стран!
Мачкова отстала от группы. Она взволнованно оглядывается по сторонам: где же ее питомцы?
Туричек незаметно, словно ничего не подозревая, наблюдает за Мачковой.
Неширокий одесский переулок. Перегородив его с одного тротуара до другого, движется шумная толпа. Это наши юные чешские друзья в окружении одесситов, с которыми они познакомились на улице Гоголя.
— И надо же, чтобы ваша подруга жила как раз в таком маленьком, некрасивом переулочке! — сокрушается старожилка Одессы с хозяйственной сумкой в руках.
— Ну, вот мы и дошли, — говорит одна из сопровождающих. — Дом номер семнадцать.
— Большое спасибо! — благодарит Алена.
— А может, вас до квартиры проводить? — спрашивает симпатичный прохожий.
— Нет, нет, мы сами найдем! Спасибо! До свидания!
— Честь праци! — неожиданно произносит один из одесситов.
— Честь праци! — обрадованно кивают головами дети.
Трое ребят поднимаются по лестнице.
— Почему Марина нас не встретила, просто понять не могу! — удивляется Алена. — Я же послала ей и письмо и телеграмму!
Ребята останавливаются на площадке, возле квартиры № 7. Алена несколько раз нажимает кнопку звонка.
— Э-э, чего зря звонить-то?! — восклицает Лацо и подбегает к почтовому ящику, который набит до отказа: из него высовываются газеты и корешки журналов.
Лацо пытается что-то вытащить оттуда.
Алена останавливает его:
— Как тебе не стыдно лазить в чужой ящик!
— Вот где находится твое письмо! — торжественно, словно сделав крупное открытие, заявляет Лацо. — Ящик скоро лопнет: значит, в квартире никого нет… Все уехали. И твоя Марина тоже.
— Согласен. Здесь нам нечего делать, — говорит Петр.
— Ну, что ж… Пошли!.. — грустно соглашается Алена.
Друзья начинают медленно спускаться вниз. Им навстречу, вверх по лестнице, взбегает загорелая девчонка с букетом полевых цветов в руках. Не обратив внимания на ребят, она пробегает мимо.
Все трое, как по команде, останавливаются и прислушиваются к шагам девочки.
— Нет, побежала выше… — вздыхает Алена.
И они продолжают спускаться вниз.