Мать. Если можно так выразиться, мы вяжем ткань, только вместо шерстяных ниток мы связываем вместе сердца людей.
Бывший репортер. О смирение!.. И это вязание протянется от села к селу, из города в город и, в конце концов, разрастется в огромную кофту, которая согреет теплом весь народ, всю страну… Величественно! Такое величие — и такое смирение… Я стану вашим учеником. Но скажите же мне, по крайней мере, где находится штаб этого вязального клуба?
Отец. Не сочтите за нескромность, но я сказал бы, что нужно более самопроизвольно… Так сказать, по приказу своего собственного внутреннего голоса…
Бывший репортер. А это можно? Если я начну действовать сам, без патента и без разрешения?
Отец. Если поступаешь правильно, чего ж опасаться? Чувствуйте себя уверенно.
Бывший репортер. Спасибо!
Отец. Если будете трудиться искренне, с чистым сердцем, то раньше ли, позже — безусловно, получите признание штаба.
Бывший репортер. Так, значит, он существует, штаб?
Старшая дочь. Ну, как сказать….
Отец. Должен, конечно, существовать… Это логично.
Старшая дочь. Но ведь мы ни разу не получали никаких указаний из штаба.
Бывший репортер (удивленно). Как, даже вы?
Отец. Жизнь сурова. Но это не основание, чтобы сомневаться в существовании штаба. Сомнения ничего не дадут. Если вы хотите верить в существование штаба — верьте: плохого в этом не будет.
Бывший репортер. Да, да, конечно…
Старшая дочь. Я вовсе не хотела сказать, будто я сомневаюсь. В любом случае мои убеждения останутся неизменными.
Бывший репортер. О, убеждения? (Хватает блокнот.) Нельзя ли попросить вас рассказать об этом подробнее?
Старшая дочь (с подчеркнуто значительным, важным видом). Давать, не требуя ничего взамен…
Бывший репортер. «Давать, не требуя ничего взамен». Это очень важно… «Давать, не требуя ничего взамен»… Прекрасно сказано! Не понимаю, как может человек так упорствовать после того, как услышал от вас такие слова. Просто непостижимо! Ему предлагают отведать дивные яства, а он отказывается есть… Позор — У него, наверное, с головой не в порядке…
Внезапно свет падает на Молодого человека, лежащего в гамаке.
Молодой человек. «Давать, не требуя ничего взамен»?.. Хватит смешить! Что они дали мне? Негодяи! Дерьмо!
Бывший репортер. Что это значит?
Отец. Знаете, он, если можно так выразиться, напоминает нечто вроде промокашки.
Старшая дочь (подходит к Молодому человеку). Совершенно верно. В жизни не встречала такого некоммуникабельного человека!
Бывший репортер. Отвратительно!
Сцена погружается в темноту. Освещены только МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК и СТАРШАЯ ДОЧЬ. Она вынимает из кармана халата бутылочку виски и прокладывается к ней.
Старшая дочь. Вставайте, господин промокашка!
Молодой человек. Хорошо, хорошо, любезная госпожа паразитка!
Старшая дочь. Вы поняли, почему я до сих пор одинока?
Молодой человек. Сегодня я совершил ужасающую оплошность. Документы, которые нужно было отправить в отдел планирования, я отослал начальнику транспортного отдела…
Старшая дочь. Раз уж вы заговорили о вашей службе… Сегодня вы вернулись домой очень поздно. Куда-нибудь заходили?
Молодой человек. Вы что, издеваетесь? Куда же я мог зайти, если вы и ваша семейка забрали у меня все: чековую книжку, зарплату…
Старшая дочь. Не нужно обманывать Мне все известно. Разве вы не заглянули к одному адвокату, как бишь его фамилия?..
Молодой человек молчит.
Он сразу же позвонил нам. Ох, и смеялись же мы. (Хихикает.) Называется, адвокат… (Поспешно меняя топ.) Не надо обижаться. Такие уж мы люди… Как бы это сказать… Очень деликатные… Поэтому хоть и посмеялись между собой, но решили ничего вам не говорить.
Молодой человек. Тогда и сейчас незачем было говорить.
Старшая дочь. Да, конечно… Но вообще-то следовало что-то сказать, хотя бы для того, чтобы вы задумались над своим поведением. Но все же мы не сказали.
Молодой человек. Однако сейчас-то говорите…
Старшая дочь. Наверно, оттого, что я выпила…