Управляющая домом (с видом крайнего затруднения). Да ведь это еще как сказать…
Молодой человек. Что такое?!
Управляющая домом. Мое правило — было бы за квартиру уплачено, а все остальное меня не касается…
Молодой человек. Но хотя бы то, что я — ответственный съемщик — это, надо думать, вы можете подтвердить?
Управляющая домом. Не хотела я говорить, да, видно, придется… В таких домах, знаете ли, нередко бывает, что живут одни, а платят — совсем другие…
Старший полицейский. Угу, это бывает.
Управляющая домом. К примеру, одинокие молодые барышни…
При этих словах Отец и Старший сын выходят из неподвижности, однако останавливают друг друга и снова начинают улыбаться ещё более добродушно. Тем временем, Бабушка принимается шарить в ящике стола.
Старший полицейский. Так, ясно, понятно…
Управляющая домом. Иногда случается даже, что квартплату переводят по почте, без указания имени отправителя…
Молодой человек (с гневом). Но я… я… Но ведь и в контракте стоит моя подпись… Моя подпись…
Старший полицейский. Ну-ну; не надо так волноваться… Я прекрасно понял всю ситуацию, однако в данный момент никакого осязаемого ущерба, о котором можно было бы доложить начальству, не обнаружено. На этом и порешим.
Младший полицейский. И, пожалуйста, впредь постарайтесь сами улаживать семейные неурядицы. В полиции тоже, знаете, дел по горло, а людей не хватает.
Молодой человек. Но, я же говорю вам — они мне совершенно чужие!
Старший полицейский. Ну-с, ладно, хватит. Будет какое-нибудь конкретное нарушение или в случае прямого ущерба — пожалуйста, можете опять обращаться к нам без стеснения. (Бросает взгляд на членов семейства, как бы говорящий, что он отлично все понял.) Протокола составлять не будем, потому что и писать-то, собственно, нечего… Ну-с, прошу прощения!
Мать (спохватившись). Как, вы уже уходите?.. Даже без чашки чая!..
Старший полицейский. Ничего, ничего, не беспокойтесь.
Молодой человек (в полной растерянности). Как же это… Постойте… Это абсурд какой-то… Я же… Но ведь это нелепо…
Полицейские и Управляющая домом выходят, не обращая внимания на Молодого человека.
Отец (ласково, даже сочувственно). Да, друг, такова житейская логика.
Старший сын. И к тому же теперь это свершившийся факт…
Бабушка. Недаром говорится — «доказательства лучше спора»!
Старшая дочь. Но он, как видно потрясен не на шутку. Все еще не может прийти в себя…
Мать. Ничего, это даже полезно — пройти через такое разок-другой…
Младшая дочь. А я так просто не понимаю, ведь даже дети знают, как это грустно, когда друзья убегут и бросят тебя одну…
Младший сын. Да что там, он просто какой-то тронутый… На словах-то храбрится, атак…
Средняя дочь (обматывает шею кожурой редьки наподобие ожерелья). Как мне хочется, чтобы вы поскорее все поняли… Ничего не может быть ужаснее одиночества… И какое это счастье — быть вместе с нами…
Молодой человек (внезапно вскидывает на нее глаза). Хватит с меня нравоучений!
Отец (как будто ни к кому не обращаясь). Как бы он вас ни обижал, ни раздражал — выдержка и еще раз выдержка! Единственный способ исцелить больного — великодушное обращение.
Средняя дочь. Послушайте, дать вам стакан воды?
Молодой человек (решительно). Оставьте меня в покое! Будьте, уверены — я вас всех выгоню вон отсюда! Не сомневайтесь! Уж не воображаете ли вы, что я стану терпеть подобное издевательство?
Средняя дочь (приподнимая концы обмотанной вокруг шеи кожуры). Но ожерелье с порванной нитью не может само по себе снова стать целым! Почему вы не верите в нашу искренность?
Старшая дочь. Скажите, какие нежности!
Средняя дочь (резко меняет тон). А ты не цепляйся! Не цепляйся!
Отец. Девочки, девочки, за ссоры, за нарушение дружбы — штраф!