После короткого и напряженного для обеих дам совещания (Алиса хотела трудностей, но ночевать на вокзале ей не улыбалось), плотный мужичок с синими надраенными бритвой щеками нехотя кивнул.
- Ладно, отвезу. Но не меньше, чем за полторы тысячи.
Мама, которая рассчитывала на сумму втрое скромнее, чуть сникла, но быстро взяла себя в руки и поспешно кивнула, разумно опасаясь, что водитель передумает.
Они быстро миновали безлюдный двухэтажный город, какое-то время ехали по трассе, втиснувшись между двумя неповоротливыми фурами, а затем уже в сумерках свернули на пустынную дорогу, которая вихляла среди сникших под дождем елей.
- У нас места дремучие, былинные, - ни с того, ни сего сообщил водитель, постукивая жесткими мозолистыми подушечками пальцев по рулю.
- Да, у вас тут очень самобытно, - рассеянно поддержала разговор мать.
«Там на неведомых дорожках, следы невиданных зверей…», - Алиса заметила, что на улице почти совсем стемнело. Дорога на пути нежданных гостей расставила капканы в виде ям, рытвин и колдобин. А деревья, выныривая из чащи недружелюбного косматого леса, грозили ветками, словно предостерегая от чего-то.
- А долго еще? – Алиса чувствовала себя крайне неуютно в холодном бензином пахнущем Жигуленке посреди «самобытного» дождями исходящего Полянского края.
- Если честно, - смущенно признался водитель, - я в эти места нечасто езжу.
- Насколько не часто? - сладко поинтересовалась Алиса, приподнимаясь.
- В первый раз, если честно - выпалил мужчина, бросая виноватые взгляды в зеркало заднего вида, словно старшей была именно Алиса, а вовсе не мама.
- Вы дороги не знаете, что ли? – уточнила Алиса.
- Алиса, не учи взрослого человека, - попыталась образумить дочь Инна Михайловна.
- Мне ребята все подробно объяснили, - поспешил он заверить своих пассажирок.
- Зашибись, - второй раз за день воскликнула Алиса, откидываясь обратно на сиденье. Остается, надеется, что он не маньяк или грабитель, и не затащил их сюда, чтобы бросить умирать вдали от цивилизации. Или хотя бы намека на нее.
Время от времени они проезжали темные деревушки – настолько маленькие, что последние домики следовали почти сразу за первыми. Иногда Алиса умудрялась прочесть полустертое название на металлическом указателе: «Гниловка», «Дериново», «Чернушкино». Еще реже попадались покосившееся и покрытые ржавчиной автобусные остановки. Однако мысль, что по этим дорогам могут ходить автобусы казалась нелепой.
Чем дольше они ехали, тем тревожнее выглядел затылок водителя. Никаких больше баек про «дремучие леса». Судя по всему, он неистово клял себя, что подписался на эту авантюру. Алиса могла его понять: если им еще светила перспектива провести ночь под крышей дома, то ему предстоял долгий путь обратно по неизвестной дороге в кромешной тьме.
В этот момент под свет фар попала решительно вышагивающая по обочине фигура. Долговязый мужик (или парень?) в высоких резиновых сапогах и плотной парусиновой ветровке с капюшоном. Не обернувшись на шум мотора, он замедлил шаг лишь, когда, поравнявшись с ним, водитель опустил боковое стекло и спросил:
- Слышь, дружище! Нам в Глухово надо. Знаешь где?
Остановившись, неизвестный откинул капюшон, чтобы лучше рассмотреть своих собеседников. Под парусиновой ветровкой скрывался мальчишка лет тринадцати-четырнадцати с вытянутым (обычно про таких говорят «с лошадиным») серьезным лицом и густыми бровями, сросшимися на переносице. Но главной особенностью его внешности были губы – пухлые красные, занимавшие большую часть нижней половины лица. Над верхней губой едва заметно темнели ранние усы.
- Вам надо чуток назад обернуться, - низкий голос придавал юному облику дополнительные года два, - Там будет поворот на право. Три минуты, и вы на месте.
- Парень, - торопливо спросил водитель, словно опасаясь, что мальчишка растворится в дожде, - а ты нас не проводишь? Мы, честно признаться, уже третий час тут блуждаем, - слегка приврал мужик.