- Приведи себя в порядок. – когда самолет начинает снижать высоту, Марс прячет телефон и вспоминает обо мне. – Напомню, тебе стоит сыграть роль влюбленной дурочки. Не справишься, накажу.
Сердце выбивает набатом: На-ка-жу…
Ладони вдруг стали липкими, обхватываю руками подлокотники кресла. «Просто дыши», — шепчу про себя, но воздух будто загустел. Горло сжалось тугой петлей, и я закашлялась, прикрыв рот дрожащей рукой — пальцы пахнут железом.
Холодная волна накатывает от копчика до затылка, хотя спина мокрая от испарины.
Марс смотрит на меня, не мигая с особой жестокостью. Такой человек как он не умеет прощать предательство. Что будет с нами, когда он выравняет репутацию отца? Убьёт? Выбросит на улицу?
- Я сделаю всё как нужно. – слова скребут горло. Обещание я больше даю себе, чем ему.
Когда самолёт приземляется, я беру себя в руки ради дрожащей Рины, умываюсь в туалете и поправляю волосы. Сыграть влюбленную курицу не проблема, я делала это тысячу раз. Нужно сделать всё как того хочет Марс, попробовать найти к нему подход и задобрить. Раньше же получалось?
Сглатываю вязкую слюну.
Сердце снова начинает разгоняться от новой, шокирующей мысли, к которой я никак не могу привыкнуть.
Мне придется с ним спать. Мирзоев возьмёт своё, в этом нет сомнений.
Вытираю капельки воды с лица и шеи и возвращаюсь в салон. Рину уже вывели из самолета, меня дожидался Марс, спрятав руки в карманы брюк. Поднять голову и посмотреть на него, у меня не хватило смелости. Поэтому я прошла мимо него и вышла к трапу, спустилась медленно по ступенькам и остановилась у минивэна, не знаю куда идти дальше.
Марс спустился вслед за мной, коснулся властно спину, намекая своим прикосновением, что отныне я принадлежу ему и делать буду то, что он считает нужным. Я подчиняюсь. Не в моих интересах играть сейчас с его настроением.
Мы садимся в машину. Я прижимаюсь к двери, Марс разваливается на сиденье, раскинув ноги и касаясь меня коленом. В месте соприкосновения начинает пощипывать кожу, назойливое ощущение не отпускает и давит психологически. Через пять минут я не выдерживаю и резко сжимаю ноги, образую маленькую, но всё же дистанцию.
Движение получается рваное и истеричное, его трудно не заметить. Марс с оскалом поворачивается ко мне, скорее всего он решил, что мне противно соприкосновение с ним. Но это не так. Наоборот. Его близость вызывает во мне странную тягучую боль, словно я упустило что-то важное и испортило нечто ценное.
Я затравленно смотрю на него в ответ, моля взглядом ничего не делать. Но у Мирзоева на всё есть своё мнение. Он кладет здоровенную лапу мне на ногу и скользит ладонью по ноге пока не забирается под платье и не касается колена. Сжимает его и резким движение раздвигает мне ноги, вынуждая снова касаться его.
- Какие-то проблемы? – давление. Сила. Жестокость. Его голос чужой и холодный.
- Нет. – отвечаю сломано и слабо.
Остаток пути растягивается в вечность, у меня затекает тело от невозможности пошевелиться.
Когда минивэн заезжает в знакомый двор дома Мирзоева, у меня скручиваются кишки в животе в тугой узел. Я не представляю как буду находиться в этом доме под одной крышей с младшим и старшим Мирзоевыми и всех прислугой.
- А где Рина? – не вижу второй машины, куда посадили подругу.
- Она будет жить отдельно. – паника снова захлестывает меня. Я боюсь подумать, что с ней могут сделать люди Мирзоева. Успокаивать и обещать мне безопасность подруги Марс не торопится. Ему открывают дверь, и он вальяжно, неторопливо выбирается из авто, после чего подает мне руку. Я выбираюсь следом.
Моя рука остаётся в его ладони, и я понимаю, что спектакль уже начался. Опускаю глаза и послушно иду за Марсом, чуть сжимая мужскую руку в ответ. Так я четче ощущаю его тепло, это придает мне немного сил.
В коридоре, где никого нет я тихо спрашиваю у Марса:
- Перед твоим отцом тоже играть?
Ответом мне служит тишина, Марс стучится в комнату отца и когда тот говорит «войдите», толкает массивную дверь и заталкивает меня внутрь. Точно парализованная я оказываюсь перед Халидом Абдулаевичем, не чувствуя ничего кроме смертельной опасности. Из глаз старика исчезла доброта, для него я стала мерзкой девкой, обворовавшей его и сына.
- Что она делает в моём доме? – затравленно пячусь, пока не упираюсь спиной в Марса. – Ты из ума выжил? Не говори мне только, что она ни в чём не виновата и ты решил снова жениться на ней!
- Нет, я не выжил из ума. – Марс касается моего плеча и показывает рукой на стул, чтобы я села и не мозолила глаза. – И да, я собираюсь жениться на ней.
--
Всем привет. Попробую писать в режиме не меньше 2-х прод в неделю.