— В курсе, в курсе… Дальше-то че?
— Короче, выращенная тобой дурман-трава, когда ее сегодня забрали со склада и запустили в производство, оказалась писец какого запредельного качества, — затараторила девушка. — В век высоких технологий информация о бомбическом чудо-сырье на одном из комбинатов мигом долетела до совета директоров концерна. И оттуда последовала отмашка: в кратчайшие сроки разыскать производителя высококачественного сырья. Распоряжение это вскоре легло на стол нашему главному технологу, и отец Лы Вана тут же развил бурную деятельность. Перво-наперво, для отвода глаз, он связался с постоянными поставщиками сырья, затребовав поставку на комбинат внеочередной партии. Но, прекрасно понимая, что прибывшая по запросу дурман-трава будет обычного посредственного качества, параллельно, он решил задним числом организовать на комбинате экспериментальную лабораторию, для выращивания, как ты понимаешь, собственного сырья. Чтобы, когда выяснится посредственность прибывшего от постоянного поставщика сырья, доложить руководству: мол, наделавшая шуму партия дурман-травы — это продукт организованной лично им экспериментальной лаборатории. Сотрудников в лабораторию набрать ему надо как можно быстрее, отсюда и такая пожарная спешка с устройство на работу. Если ты не согласишься, Ры Лом попытается обойтись привлечением к работе в лаборатории других специалистов, но, как ты понимаешь, вероятность повторного получения бомбической дурман-травы при этом в разы меньше, чем с тобой. Потому главный технолог напряг сына, который, в свою очередь, связался со мной, я дернула брата — и вот мы все у тебя на квартире, чтобы уговорить не профукать шанс, который у неизвестного студента-биолога больше никогда в жизни не повторится. Вот, собственно, и все. Теперь решение за тобой.
Да я обеими руками только ЗА! — тут же пробудился от спячки Каспер. — Ну пожалуйста, соглашайся, а!.. Если опасаешься, что не справишься, выкинь эти дурацкие сомнения из головы! Я процесс выращивания дурман-травы до мельчайших деталей наизусть помню, и все подскажу! Мы не лажанемся, честное слово!.. И еще: работа на комбинате крутого концерна это, ведь, не только хорошие деньги, но и гарантия безопасности! Никакой Кабан к нам с мамой и на пушечный выстрел не подойдет, если узнает, что дурман-трава теперь официально выращивается нами для нужд фармацевтического комбината!..
— Пять минут истекли. Что вы решили, молодой человек? — прервал скулеж Каспера адресованный мне вопрос Ры Лома.
— Решайся, Бин Сань. Девушкам нравятся решительные и целеустремленные мужчины, — шепнула мне Ву Хо.
— Да че я рыжий, что ли, от такого подарка судьбы добровольно отказываться? — широко улыбнулся я всем присутствующим, повторно пожимая протянутую холеную ладонь нового начальника.
— Красава, братан!..
— Я горжусь тобой, сыночек!..
— Правильное решение, парень!..
— Я в тебе не сомневалась!.. — посыпалось на меня со всех сторон.
— Теряем время, — лаконично заметил торопыга Ры Лом.
— Сейчас, сейчас. Минута, и он будет готов поехать с вами, — снова засуетилась Душнила, схватив меня за руку и потащив в комнату переодеваться…
— Ой-ей-ей! Мама, помедленней пожалуйста, — вдруг самопроизвольно сорвалось с моего языка на втором или третьем шагу. — Боже ж! Как все болит!.. Но, позвольте? Я что, снова чувствую свое тело⁈
— Что это с ним? — шепнул сыну озадаченный моей тирадой Ры Лом.
Или не моей?.. Я попытался поднять свободную руку, чтоб заткнуть болтливый рот. Но у меня не получилось этого сделать. Тело вдруг перестало повиноваться моим командам.
— Не беспокойтесь, уважаемый Ры Лом, это у него от радости, — попыталась успокоить высокого начальника Душнила, но задергавшийся в нервном тике левый глаз женщины выдал ее собственную растерянность с потрохами.
— Мама, я вернулся!.. — продолжил меж тем ликовать великовозрастный обалдуй, и на глазах изумленных зрителей в следующую секунду заключил ошарашенную мать в свои медвежьи объятья…
Чем закончился этот цирк с конями, увы, досмотреть мне не было суждено.
Перед глазами все вдруг резко помутнело…
Барабанные перепонки прошил мерзкий свистящий звук…
И окружающая декорация радикальным образом преобразилась.
Глава 51
Я лежал с обмотанным колючей шалью горлом на перине под пуховым одеялом. А надо мной нависала круглая хрень, подозрительно смахивающая на кованное тележное колесо, с крестовиной и ободом густо заставленными горящими свечами. Освещения этой подпотолочной средневековой лампы с лихвой хватало, чтоб разглядеть практически пустые стены просторной комнаты, с огромным аркообразным окном в торце (за стеклом которого сейчас царила непроглядная тьма). Все четыре стены комнаты были затянуты мрачным, темно-синим бархатом. Из мебели же здесь, кроме моего ложа, обнаружились еще: одинокий секретер у окна, с приставленным стулом, и здоровенный платяной шкаф напротив кровати.
Дабы избавиться от наваждения, я на автомате протер кулаками глаза. Но это спонтанное действие лишь прибавило сумятицы в голове. Окружающий сюр и не подумал развеяться, и к нему еще добавился шок от основательно преобразившихся рук. Мало того, что с них исчезли бинты, вместо широких избитых ладоней Бин Саня, я увидел незнакомые узкие холеные ладошки, без единого синяка на костяшках, выглядывающие из широких рукавов, с кружевными оборками.
— Какого хрена! Че это за сраная голубятня⁈ — прохрипел я простуженным (с какого-то перепуга⁈) горлом.
— О, очухался, наконец, — раздался сбоку от изголовья насмешливый знакомый голос. И из старинного деревянного кресла-качалки (которого, при недавнем осмотре комнаты, я почему-то в упор не увидел) со зловещим скрипом поднялся собственной персоной Пых, только разряженный с какого-то перепуга, как на маскарад, в старомодный костюм, да еще с дурацкими усиками под породистым носярой и по-бабьи длинными патлами, падающими на плечи из-под берета с пером.
— Да ты лежи, лежи, — хмыкнул фанат запретного дыма в ответ на мою рефлекторную попытку тоже вскочить с кровати (именно попытку, потому что подлое тело, как недавно в коридоре квартиры Бин Саня, вопиющим образом проигнорило мою команду на подъем, руки безвольными плетнями рухнули на грудь, и я не смог даже шевельнуться).
— Тю! — наклонившись надо мной, мерзко ухмыльнувшийся сосед по общаге больно щелкнул меня пальцем по носу. — Это тебе, Санек, за то, что к стенке тогда меня прижал. У меня руки в тот момент примерно так же были связаны, разумеется, не в прямом смысле слова… В общем, считай, что теперь мы в расчете. И да, можешь снова говорить, разрешаю, — небрежно махнул рукой Пых, усаживаясь обратно в скрипучее кресло.
В следующую секунду на меня накатила волна удушливого кашля. Сквозь спазмы которого я кое-как прохрипел:
— Че, вообще, происходит⁈ Кто ты, нахрен, такой⁈
— Твой лучший друг, разумеется, — откликнулся рядом, под аккомпанемент скрипучих покачиваний, странный тип. — Старина Пых собственной персоной. Неужто запамятовал?.. Да не-е, не может быть. Времени-то с нашего предыдущего расставания прошло всего пшик… Кстати, поздравляю тебя, Санек, с первым результативным рывком из той сказочной жопы, в которой ты оказался. Еще с полдюжины таких же успешно пройденных миссий, и, глядишь, наскребешь на шанс вернуться обратно в родное тело.
— Каких еще, нахрен, миссий⁈
— Объяснять долго и нудно. Времени же у нас в обрез. Потому, я лучше тебе покажу… — Оставшись в кресле, Пых щелкнул добытой из кармана зажигалкой, и надо мной (между кроватью и свечной лампой) из ничего материализовалась зависшая в воздухе здоровенная сорокадюймовая плазма. Но вместо динамичной картинки на ее загоревшемся белоснежном экране стал быстро печататься какой-то текст.