С этими мыслями спустился в кафетерий и долго разглядывал котлеты с картофельным пюре.
– Свинина есть? – спросил на автомате.
– Есть, конечно, домашние же… – устало ответили на раздаче.
– Тогда мне пюре. И компот.
Едва на поднос плюхнулась тарелка с щедрой порцией, я нашел самый дальний столик у окна и устроился спиной к залу. Медленно разложил приборы и покрутил в руке граненый стакан с плавающей вишней; сделал глоток и поперхнулся, когда тоненький силуэт появился за спиной в оконном отражении.
– Можно? – спросила Илона, присаживаясь рядом.
Прочистив горло, кивнул и стукнул вилкой по столу – противным, скрежещущим звуком металла об металл.
– Как ты себя чувствуешь?
– Пока не понял.
– Голова? У меня аспирин есть в сумочке.
– Спасибо, не надо.
– Все в порядке? – она изогнула бровь, и медленно положила ногу на ногу, задев меня коленом.
Кивнул. Молча принялся за еду, правда первый же кусок встал в горле. С трудом проглотив, я исподлобья посмотрел на Романову, но та рассеянно смотрела в окно.
– Ты же знаешь, какое у меня было детство, да? – заговорила она, – Оля говорит, что обычно дети алкоголиков либо идут по той же дорожке и спиваются; либо на всю жизнь взращивают в себе отвращение к спиртному. Я из второй категории, – передернувшись, она посмотрела на меня грустным взглядом, – Ненавижу пьяниц, Тимур. На дух не переношу. От одного запаха воротит; от вида алкашей на улицах невольно начинаю идти быстрее – такое отвращение.
– Понимаю, – опустив взгляд, я сглотнул, понимая, что не просто накосячил, а в конце похерил все шансы на какие-либо отношения с этой девушкой.
– У меня и друзей не было только потому, что в любой компании всегда есть алкоголь. Всегда. Помню, на выпускном, полез ко мне целоваться одноклассник, а от него дешевым яичным ликером несло. Меня вырвало прямо на его рубашку – а я в рот ни капли не взяла тогда. Просто побрезговала; да и, наверное, лучшему – он потом тоже побрезговал, – усмехнулась и снова отвернулась, разглядывая Невский и проходящих мимо людей, – В общем, я к чему вообще все это начала… Я очень хотела бы, чтобы мы вернулись к тому, что было. Но если ты будешь пить, а тем более до такого состояния, в котором я тебя видела последние дни, то лучше сразу оставить все это.
– Я не очень понимаю, что ты подразумеваешь под словом: «было», – пробубнил я, разглядывая пришитые ею пуговицы на рубашке.
– Я имею ввиду то, что было в Испании.
Сердце сделало кульбит, и, кажется, все краски смыло с моего лица. Я посмотрел на нее, но Илона по-прежнему задумчиво глядела вдаль.
– Я знаю, что была не права, не предупредив Кирилла о том, что наши отношения никуда не приведут. Но я решила, что такие вещи не обсуждают по телефону. В конце концов, мы взрослые люди.
Тишина, накрывшая наш столик, была осязаема. Я медленно переваривал информацию, и понимал, что нихера не понимаю.
Она мне что, еще один шанс дает?
– В общем, – вздохнув, Романова наконец-то соизволила посмотреть на меня, – Если ты обещаешь держать себя в руках и не рубить с плеча, то…
– Мы попробуем? – закончил я.
– Да.
– Я даю слово.
Илона
Отключив звонок телефона, я откинулась на спинку стула и сделала глоток капучино, щедро приправленного корицей.
– Значит, сестра возвращается через месяц? – спросила Валя, моя маникюрша и по совместительству дальняя родственница – то ли троюродная, то ли четвероюродная тетка.
– Да, в конце февраля приедут, – бросив хмурый взгляд на свое отражение в зеркале напротив, я допила кофе и тут же опустила пальцы в пододвинутую ванночку, – Как ты думаешь, что лучше дарить на рождение племянника? Я уже всю голову сломала.
Пожав плечами, тетя спокойно продолжила колдовать над моими ногтями и так же спокойно заговорила:
– Зависит от бюджета. Коляску, кроватку; если попроще, то можно комплект на выписку купить. Или на заказ сделать – с вышивкой или кружевом ручной работы.
– А если бюджет позволяет?
Валя подняла голову и вскинула бровь, оглядев меня пристальным взглядом. Потом мягко улыбнулась, возвращаясь к работе.
– Хочешь совет из жизни?
– Хочу.
– Для меня лучшим подарком на рождение Ваньки была оплаченная палата с совместным проживанием в роддоме.
– А разве так можно? – я поморщилась, когда Валя схватилась за пилочку и не удержалась от тихого писка – ненавижу это ощущение, аж зубы сводит.