– Тим, – прошептала я, отстраняясь, – А мы с тобой… – запнувшись, я перевела дыхание и продолжила, – Ну, в смысле, если ты хочешь, то и я была бы не против, знаешь…
С каждым словом мой голос становился слабее и тише, а лицо предательски запылало где-то на середине фразы. Тимур пристально посмотрел на меня, что-то в очередной раз просчитывая и решая. Затем качнул головой, коротко чмокнул в нос и отодвинулся на край дивана.
– Ты мужчина, и я понимаю, что у тебя есть потребности, – напоследок выпалила я.
Прикрыв рот кулаком, Агеев фыркнул и затрясся. Широко улыбнувшись, он остановил очередной мой порыв ляпнуть какую-нибудь глупость поднятой вверх ладонью и, спустя несколько секунд, произнес почти ровным голосом:
– Илонка, ты не должна предлагать мне себя только потому, что я мужчина.
– Но…
– Мужчина может подождать. И мужчина способен сделать момент первой близости особенным. Ты куда-то спешишь?
– Нет, но…
– Вот и я не спешу. И не хочу спешить, – он медленно растягивал слова, словно смаковал; на губах играла легкая полуулыбка. Слегка снисходительная, – Не хочу завтра утром подскочить по звонку будильника и спешить на работу, вместо того, чтобы обнимать тебя. Не хочу, чтобы ты думала, а правильно ли ты поступила? Не поторопилась ли ты?
– Я бы так никогда не подумала бы, – буркнула я.
– Подумала бы.
– Нет.
– Подумала бы; понапридумывала бы, а потом выставила бы меня виноватым. Ты же женщина.
– Сексист.
– Нет. Просто если бы ты была не ты, я бы даже не заботился о том, что будет утром, – нахмурившись, Тим пожал плечами, – Но это ты. И я хочу все сделать правильно. Лучше, чем могло бы быть сейчас.
Закатив глаза, я откинулась на спинку дивана и обхватила себя руками – стало зябко без его прикосновений. Попыталась найти какие-то слова; поспорить в очередной раз, но потом поняла, что Агеев – как я уже говорила – мужчина.
И мужчина, похоже, всегда прав.
К этой аксиоме придется долго привыкать.
***
Время летело быстро; спустя три недели я драила полы в доме Лазаревых и краем глаза любовалась по пояс обнаженным Агеевым, который вешал в гостиной свежевыстиранные шторы.
– Точно гладить не надо? – недоверчиво осведомился он в сотый раз за последний час.
– Точно. От тяжести отвисятся и складок не будет, – все тем же снисходительным тоном успокоила его я.
Оля не просила об этом; но посетовала на то, что передвигаться ей стало тяжеловато из-за размеров живота. Посовещавшись с Тимуром мы решили приготовить жилище к их приезду. Он случайно проболтался Ларисе; та парням – в итоге сегодня утром на пороге помимо нас объявились пятеро ребят и сама Ларка. На самом деле это оказалось полезным – вдвоем с ней мы намыли санузлы, перестирали и перегладили все белье; а парни бодро сделали мужскую работу – расчистили двор от снега, накололи дров и проверили на всякий случай бытовую технику на предмет поломок.
Выпроводив помощников, мы с Агеевым завершили начатое и без сил рухнули на кресла, стоящие в гостиной.
– Напомни мне никогда, никогда в жизни не покупать дом, – пробормотал Тим, потирая лицо, – Это ж почти на сутки е#%тория. Одна уборка снега чего стоит.
– А летом надо газон косить, – добавила я.
– А осенью листья.
– Жееесть, – протянули мы одновременно.
Я устало улыбнулась и хмыкнула – рассмеяться сил не было. К тому же, где-то между первым и вторым этажом в паркете я оставила два ногтя. Два, Карл! Подушечки среднего и указательного мальца на правой руке саднили и пульсировали, но, оглядев посвежевшее убранство дома сестры и ее мужа, я удовлетворенно вздохнула.
В воздухе витал запах порошка и чистящего средства; тюль и шторы на французском окне сияли белизной и стерильностью. Глянцевая поверхность журнального столика давала блики в свете потолочной лампы.
– Оля будет довольна, – констатировала я.
Приятно приехать домой не в пустующие комнаты, где мебель затянута простынями; а в уют. Словно и не уезжали никуда. Словно этот дом их ждал – счастливых, поженившихся, ожидающих своего первенца.
Мысль о беременности сестры осела кирпичом где-то в желудке. Мы теперь мало разговаривали на эту тему; хотя Оля осторожно делилась новостями – пинается, икает, даже появился свой режим… Сказала, что у них будет мальчик и она хочет назвать его Артёмом, но Игорь почему-то против.
Артём… Тёмка. Хорошее, по-моему, имя. Странно, почему у Лазарева пунктик на него?