Лора сбросила заново промокший, тяжелый плащ на руке слуге и поднялась по широкой лестнице, жалея, что нельзя сбросить и туфли, прямо здесь - ковер отец выписал из Айшера, он был толстым, плотным и очень теплым. И - баснословно дорогим, как и большинство вещей, которые окружали женщину с рождения.
До недавнего времени она об этом не задумывалась... а сейчас думать было уже поздно. Время осталось только для действия. Но такой ковер быстро не продашь, даже за четверть цены. Разве - самому Монтрезу, у него денег хватит. Но милорд не купит.
Лора была наблюдательна и успела оценить обстановку в замке - повелитель края страдал аскетизмом в тяжелой форме. Вернее, даже не страдал а, похоже, наслаждался. Самой дорогой мебелью в его кабинете была дверь: красивая, из резного дуба, заклятая на оповещение о чужаках. Крох дара в крови хватало, чтобы видеть такие вещи. Как и братцу - тот не колдовал, но ловушки, амулеты и шулерские кости чуял сквозь крепостную стену.
Наверху она все же не утерпела, оглянулась через плечо, убедилась, что старого слуги нет - ушел, и сняла насквозь промокшие туфли, а за ними, шалея от собственной смелости, торопливо стянула чулки.
И только успела выпрямится, как прямо над ухом прозвучало насмешливое:
- Ай - яй... Где ваши манеры, госпожа Мартени! Поднимать юбки на лестнице, фи... А если бы кто-нибудь это увидел?
- Ну вот, ты увидел - и что? Небо не упало, - огрызнулась Лора. - Что ты здесь делаешь?
- И я рад тебе, сестренка, - Янек забрал у нее туфли, с которых текла грязная вода прямо на бесценный ковер. Впрочем, ковру это ничуть не вредило - слишком плотное шелковое плетение. Высохнет - стряхнется.
Янек был невысок и гибок, как ласка - и двигался так же: легко и грациозно, словно танцевал. Лора ему немного завидовала, сознавая, что неуклюжа.
- Похоже, сегодня тебя не били, - заметила она, забираясь в широкое кресло с ногами, пока брат разжигал в камине огонь. На низком столике стоял кувшин со взваром. Сейчас бы лучше горячего вина со специями, но пока кого-нибудь дозовешься. Дом большой, а слуг осталось мало. После оглашения приговора крысы поспешили прочь с корабля.
Лора плеснула себе взвара - по крайней мере он был сладким, а она от волнения весь день не ела.
- Как ты добра, - заметил Янек, подарив ей быстрый взгляд через плечо, - опять кто-то что-то сказал? Одна из этих надушенных кур в кондитерской? Не обращай внимания. Они тебе всегда завидовали, а сейчас рады до смерти.
- Жаль, не до их собственной, - сквозь зубы процедила Лора. - А то бы и я порадовалась. Но ты не ответил.
- Потому что ты не спросила. Ты просто сорвала на мне свое скверное настроение. Попробуй еще раз, улыбнись. Покажи, как ты меня любишь... Ну же, это не сложно. У тебя получится.
Не говоря худого слова, Лора метнула чашку прямо в темную, вихрастую макушку младшего братика. Чашка со звоном ударилась о каминную решетку. Брызнули осколки. Янек молнией кинулся к стене, под защиту большого дымника.
- Бесценный джантийский фарфор...
- Точно, бесценный, - согласилась сестра, - потому что его не продашь.
- Не вешай нос, - Янек подошел, бесцеремонно присел на подлокотник и потрепал ее по макушке, превратив и без того ужасную прическу в сплошное непотребство. - Я тут кое-что принес. И это МОЖНО продать.
Отцепив от пояса кожаный кошелек, Янек не спеша, явно наслаждаясь моментом, распустил завязки. И, глядя прямо в глаза Лоре, с деланной небрежностью опрокинул его над столом.
...На черную полированную плиту со стуком посыпался белый град. Идеально круглые горошины падали, стучали, подпрыгивали, катились в разные стороны - некоторые даже упали на пол. Лора смотрела завороженно.
К роскоши она привыкла, а вот к деньгам - нет. Сначала завязки от кошелька были в руках отца, потом - мужа. Когда она овдовела, Виктор изучил приходные книги и заковыристо оценил деловую хватку покойного зятя - крайне низко... Овца, курица и табуретка были бы польщены - их ум отец поставил выше. И объявил, что долги покроет, но до нового замужества дочь возвращается в отчий дом.
А это были деньги. Самые настоящие, живые деньги. Здесь, на побережье, жемчуг ходил вровень с золотым имперским эром.
- Сколько? - сдавленно спросила она.
- Пять тысяч золотом.
- Этого хватит, чтобы устроить ему побег? Скажи, что хватит!
- Должно, - Янек пожал плечами, - время теперь есть. Немного, но мы справимся... Интересно, с какого перепуга проклятый герцог отсрочил казнь. Как-то не похоже на него, да?
- Не знаю, - Лора пожала плечами, - может быть, из-за плохой погоды. Что? Что ты так на меня смотришь? Откуда мне знать, что думает милорд и почему он меняет свои решения.