- Нет, там люду мало. Их сжигали. Ох, голубка, что тут творилося. Страшные дни, черные дни. Не дай Бог еще такого, - и он снова начал креститься и читать какую-то молитву, ну а Адам с Викой, потихоньку от него и ускользнули.
Девушка подошла к высокому фонарному столбу, который внешне был очень похож, на свою имитацию в их время, но только намного выше, и села на лавочку, стоящую под ним. Она ждала очередных нравоучений, но вместо этого, Адам задумчиво сел рядом и прошептал.
- Представляешь, кто бы мог подумать, - потом он тяжело вздохнул, и посмотрел на пряник. - Ну? Пробуй, - куда веселее скомандовал он.
И как только Вика его укусила, сразу же скривилась.
- Та ты что, - смеясь, начала она. - Ужасно! Ох! Вкус как у моченого черствого хлеба, с медом - потом еще чуть прожевав, добавила, - и комки какие-то. Ужас!
Они вместе посмеялись над тем как любят говорить люди, что раньше все было лучше, а затем продолжили свой путь.
Так дошли и до знаменитого рынка, Привоза, где оба крайне разочаровались. Во-первых, это был небольшой каменный огражденный пассаж, напоминавший средневековый замок, только очень узкий, но длинный, и в отличие, от домов, которые являлись, чуть ли не архитектурными шедеврами, был весьма скромен. Ровные белые голые стены, были грязными и зашарпанными, во многих местах проступал желтый ракушняк. Несколько живописных арок, по краям внутреннего двора, да широкие стеклянные двери, ведущие в павильоны, вот и все достоинства, что удалось разглядеть путешественникам. Но, а во-вторых, вся его окружающая территория была густо заставлено теми утренними телегами, которые двигались сюда из других населенных пунктов или же, с порта. Там супруги обнаружили и всех купцов да торговцев, которые их утром обгоняли.
Так походив между рядов, между телег и между экипажей, рассмотрев товары, и выслушав море громких предложений, они все же выбрали себе по сувениру. Вика взяла большую лисью шапку, очень качественную и яркую. С дополнительной отделкой, подкладкой из какой-то мягкой ткани и крепкой ниткой, ловко спрятанной в меху. А Адам взял бутылку хорошего французского вина. При этом он заметил, что бутылка стоит немного дешевле бутылки просто местной бражки, и как ему объяснил смеющийся продавец. Все это благодаря Порто-Франко. Своим родственника, сувениры решили не покупать, а взяли на всех небольшую картонную коробку шоколадных конфет. Причем она напоминала скорее посылку, заполненную здоровенными прямоугольными конфетами, с цветной плотной картонной обверткой с изображением радостных гномов с тортом, которую и саму, кстати, прекрасно можно использовать в качестве картины. В подобной коробке, но только обвязанной узенькой бечевкой в бант, была помещена и лисья шапка.
- Ого, а время уже сколько? - сказал Адам, тайком смотря на часы. - День просто испарился, кажется, только с велосипедов слезли, а уже больше шести вечера. Пора потихоньку и назад собираться.
Адам и Виктория, стояли на верхнем краю потемкинской лестницы, которую местные называли еще бульварной. Они стояли спиной к памятнику Дюка, который был точно таким же, как и у них, разве что не такой зеленый, и смотрели на море, на котором качалось несметное количество, маленький торговых парусных суденышек. Все они были разные, но при этом одинаковые, на каждой реал свой какой-то флаг. Все парусники, стояли в очереди на проход в две огражденные каменной стеной, гавани. Ну, или уже выплывали оттуда. Эти стены были прямо как у замка, кирпичные, широкие, с плоской площадкой для прогулок. На правой, находился воронцовский маяк, он в отличие от своего потомка, был маленький, и едва выделялся из стены.
Лестница, в те времена спускалась практически к морю. А на тонкой береговой линии, стояли даже несколько высоких, двухэтажных домиков. Но их предназначение, путешественники так и не определили.
Они стояли, грустно обнявшись, и смотрели на блики волн в заходящем солнце. Море было грязным, и даже к верху лестницы, доносился его неприятный запах соли и гнилого дерева. Но он не портил настроения и, наверное, мало что могло его тогда испортить.
- Пошли, - крайне грустно подтвердила Вика, но потом чуть бодрее добавил. - Вернемся сюда еще как-то, может, с теми молодятами познакомимся?
Адам в ответ лишь улыбнулся.
- А посмотри на Дюка, вот настоящий символ города, - продолжала девушка, мечтающим голосом. - Если посмотреть так, чтобы не было видно улицы, но точно-точно, будто у нас стоим. За больше чем полтора века, ни капельки не изменился. А памятник Екатерины, мне кажется чуть другим, этот же в революцию вроде разломают?
- Вроде да, - наконец, ответил Адам и, сымитировав проходившую рядом пару, точно так же взял Викину руку.
Они неторопливо шли вдоль бульвара, поднялись снова к уже знакомой больнице, и оттуда через разноцветные дома, вышли к границе города. Там они остановились, и стали через темноту смотреть как фонарщик в черном и очень мятом костюме, с длинной палкой, имеющей огонек на конце и деревянной стремянкой, ходил вдоль забора инфекционной больницы, и давал улице свет.
- А все-таки это не наш мир, - философски произнес Адам. - Посмотри на этого фонарщика, это его мир. На тех работяг, идущих по домам, это и их мир тоже. Они сейчас, придут, поедят и лягут спать. А утром, все начнется по новой. И не будет у них отпусков, выходных, и даже нас, - он с улыбкой покосился на задумчивую Викторию. - А мы будем больше чем сто семьдесят лет отсюда.
- Ох. Ты все иронизируешь. Я воспринимаю это как поездку в другую страну. Там ведь тоже не наш мир, и тоже нас там не будет. Но это же, не мешает, и нам и им, сосуществовать. Тут, то же самое. И возможно, только возможно, когда-то человечество дорастет, до такого туризма. А может он уже среди нас, вот как ты думаешь, ну спит сейчас тот булочник, или тот твой винодел, с которым вы хихикали. И не подозревает, что мы его праправнуки, - затем уже девушка, с улыбкой покосилась, на мужа, - и никто не гарантирует, что та же Оксана Мишина, не наша праправнучка.
- Ну, ты фантазер, - даже засмеялся тот, но потом посерьезнел и добавил немного грустным голосом. - Пошли домой.
ПЯТНИЦА
Виктория взволновано смотрела на часы.
- Милый, я что-то не пойму, у меня время не совпадает.
- О, не переживай, все нормально, у меня тоже так - ответил ей муж доставая вещи из сферы. - Это резонанс в несколько минут. Вполне ожидаемо. Я потом подправлю.
Что девушка что ученый, оказавшись дома, да еще и в пятницу вечером, смогли полностью расслабиться. Теперь ушел страх перед их разоблачением, или перед неисправностях в машине. Теперь это приключение уже было воспоминанием, и таким ярким, что затмить его будет невозможно.
- А платье конечно в щепки, жаль. Назад не возьмут, а использовать дальше не получится. Может, удастся реставрировать, - с досадой, рассматривая дырки в юбке, продолжила Вика. - Ах, да ладно. Я умираю с голода, у меня, наконец, прошел тот ужасный вкус от пряника. Надеюсь, конфеты будут лучше.
Адам в тот момент, смотрел что-то в смартфоне, а потом засмеялся и сказал.
- Пустая, но целая, с этикеткой, бутылка моего вина, окупит нам половину затрат, на это путешествие, - потом поднял глаза, - я тоже сильно проголодался. Почти сутки все-таки не ели.
- Тогда я в душ и на кухню. И помню-помню. Теперь к твоей машине, даже не притронусь.
Виктория, взяв свои вещи, и две картонные коробки, аккуратно поднялась по лестнице. И когда она вышла из ванной, то включив телевизор, стала с любопытством рассматривать гномов на обвертке конфеты, одновременно насыпая корм морской свинке. На плите уже приятно шумел борщ.
По телевизору шел какой-то оживленный репортаж, да с такой страстью его преподносили, что девушка, невольно вслушалась в происходящее.
На экране, показывали ракурсы того высокого моста, который они каждый раз проезжают электричкой. Движение внизу было остановлено и стояло две машины скорой помощи. А потому, как лениво вели себя санитары, девушка поняла, что спасать уже некого.